вторник, 03 сентября 2013
Буду сбрасывать потихоньку. Этого вроде не было еще.
Название: Про гордость
Автор: Mad Sleepwalker
Фэндом: Neverwinter Nights
Персонажи: Дикен
Рейтинг: G
Описание: По мотивам SoU. Дикен помнит, как это было.
читать дальшеДикен помнит, как это было.
Как разбегались трещины по кристаллам Миталлара, как вопила от боли и ярости ведьма-медуза – сгорая в магическом пламени, она закидывала назад голову с помертвевшими волосами-гадюками и изрыгала проклятия такой силы, что пара-другая вот точно отрастили крылья и унеслись куда-то вверх. В тон ведьме трещал, громыхал, жаловался на разные голоса ее любимый город: Андертайд падал, возвращаясь в породившие его пески.
Эти воспоминания часто приходят к Дикену во сне – уже под утро, если в верхнем мире ожидается буря. Бороться с ними ему не по силам, да и особо не хочется. Они рождают в груди кобольда гордость – за себя, за Босса и за того дварфа, что остался умирать в песчаной ловушке.
Дикен помнит, чем это стало.
А стало все коридором из сплошной, непроглядной темени, дрожащей рукой Босса на его плече и тускло-горьким светом, от которого несло жаром всех пустынь сразу. Мертвым воздухом огромных барханов, последними полувязкими каплями из фляжек, стрекотом ночных насекомых и упоительно-живым шорохом каравана. Горькими травами и сухими ладонями лекарей. Раскопками на месте подземного храма – вопреки всему, они увенчались успехом.
Все эти вещи маленький бард забыл бы с превеликим удовольствием – в историях, что он читал и рассказывал Старому Мастеру, не было места целителям, бинтам и насекомым, лезущим поближе к гноящимся ранкам. Не было места слабости и потерям, боль от которых не забивалась никак и ничем. Они, истории эти, заканчивались триумфом Героев, полным и безоговорочным – а в истории Дикена триумфа почему-то не получилось. Они победили – и Дикен, и Босс, и полуорк с девушкой-дварфом – но, вдоволь накопавшись в грязи и песках, приняли победу как данность.
А еще Дикен помнит, что из всего этого вышло.
Крылья, вот что.
Горячие и тяжелые, они проявились в виде двух набухших бугров, когда кобольд с караваном возвращался… нет, дома у него больше не было, потому и возвращался он куда глаза глядят. (Глядели они преимущественно в сторону усадьбы Мастера Дрогана, но эту деталь можно опустить). В общем, Дикен возвращался, болтал с попутчиками, дописывал книгу и даже строил планы – но вдруг у него разболелась спина. Еще как разболелась! Раскаленный штырь под кожей, от носа до хвоста длиной, казался ему сущим пустяком по сравнению с той болью…
Почуяв неладное, бард тогда забился в самый дальний и темный угол вагона – отлеживаться, по старой-то памяти. Но боль не желала проходить, даже наоборот, крепла с каждым часом, пока не подчинила себе каждый сустав, каждую Дикенову косточку. А потом прорвалась – в двух точках на спине. Кобольд, вскрикнув, впервые в своей жизни дыхнул огнем… Как больший, сильный Старый Мастер – только огнем. Не льдом, не стужей. Огнем.
И… струсил.
Похватав пожитки, сбежал, бросил Босса наедине с тем, что везли в большом замороженном ящике – хотя совсем этим не гордился.
И сейчас тоже не гордится.
Оглядываясь на свое первое приключение, Дикен уже оттуда корчит себе нынешнему рожи и злится. Стоит признаться: он не был ни хорошим поваром, ни сильным бойцом, да и верным напарником барда можно было назвать лишь с крепкого перепоя, о чем не уставали напоминать халфлинги из каравана.
Но теперь все будет по-другому. Босс простит Дикена, непременно простит, чего бы это ни стоило – и будет гордиться своим маленьким компаньоном.
Приглядываясь к приключению будущему, покрытому мглою и пылью Подгорья, кобольд ждет от него опасностей, ловушек, славы и, непременно, кое-каких дополнительных… штуковин.
Клыки побольше, что ли, загадать?Название: Зря.
Автор: Mad Sleepwalker
Фэндом: Кошмар на улице Вязов, American McGee's Alice (кроссовер)
Персонажи: Фредди Крюгер, Алиса Лидделл
Рейтинг: PG-13
Описание: Он выбрал не тот сон. Всего-то навсего.
читать дальше«Когда-то в этом доме злая девочка по имени Нэнси Томпсон разбила об его голову кофейник. И если бы все этим ограничилось! Так нет же, она переломала ему ребра тяжелым молотом, подвешенным за дверью; взорвала под потолком лампочку, усыпав его картечью; и, вдобавок ко всему прочему, облила с головы до ног бензином…»
«Фредди Крюгер и железная леди», Джек Кент
За всю свою долгую и крайне продуктивную не-жизнь Фредди перевидал множество снов, самых-самых разных. Кристальные, простые – они разбивались легко, как бутылочное стекло, и с такой же легкостью окрашивались во все нужные для дела оттенки. Само же дело шло размеренно и ровно: дети получали кошмары, Фредди – души. Или картечь в лоб. Или перчатку в печень – вполне привычный ход событий.
Однако то, что предстало глазам Крюгера в этот раз, выходило за рамки снов вообще. И теперь маньяк всея улицы Вязов начинал сдержано паниковать.
… По небу плыли тяжелые, прямо таки стального цвета тучи; время от времени что-то где-то гремело и накрапывал дождь. Непрозрачный, вязкий, он сходу проедал знаменитую крюгеровскую перчатку, отчего передвигался Фредди аки подбитая ворона: перебежками, баюкая калеченую руку под свитером. Вдали виднелся редкой уродливости замок. Из-под земли клубами валил дым; пахло вокруг железом и гарью - совсем как в родной котельной - но оптимизма эта деталь почему-то не внушала.
Лес без края-конца обступал Фредди все теснее и, казалось, действовал как одно живое существо. Пару часов назад, когда маньяк, предвкушая эффектное представление, одним глазком подглядывал чужой сон, цепкие лианы обхватили его за шею, за руки, за ноги и втащили уже целиком, попутно сбив с головы любимую шляпу. После были муравьи, пожелавшие сожрать сноходца сразу по прибытию. А спустя несколько минут ему пришлось уносить ноги от гигантской курящей гусеницы!
Нарезая круги меж деревьев, Крюгер старательно глядел под ноги, огибал все, что так или иначе подавало признаки жизни, и проклинал небеса. Последнюю свою жертву он нашел в психиатрической клинике «Рутледж». Спятившая после смерти родителей, болтающая с драным кроликом, обедающая лишь через трубку – девчонка казалась даже слишком легкой добычей. Подковырнуть свихнувшийся разум – что уж там, раз плюнуть! Но…
- Эй, ты! С когтями! – окликнули сзади.
Круто развернувшись, маньяк увидел ее – девушку с больничной койки, сидящую на качелях. Только… чуть другую.
Она стала... сильнее. Младше лет на пять. Сменила больничную рубашку на платье с передником, низ которого оттягивала колода карт; они заметно светили сквозь тонкую ткань. Из волос пропала проседь, из глаз – безумный блеск… нет, не пропал. Просто преобразился: смотрела девчонка прямо, смело и более чем вменяемо. А в руках держала нож – здоровенный, едва ли не в треть роста, и чем-то запачканный.
- Привет? – нехорошо прищурившись, Лидделл поднялась, аккуратно отряхнула подол от пыли и листьев и сделала шаг вперед. Фредди попятился: макушку несостоявшейся жертвы венчала шляпа. Его шляпа.
В кустах неподалеку мелькнула острозубая улыбка вездесущего Чеширского Кота.
Название: Прочувствуй это
Автор: Mad Sleepwalker
Фэндом: To the Moon
Персонажи: Доктор Уоттс, Доктор Розалин
Рейтинг: PG-13
Описание: Сцена на мосту. Пропущенное.
читать дальше - Ты же понимаешь что потом произойдет, да? Все равно, что наблюдать крушение поезда.
- Концовка не так важна, как все эти моменты, ведущие к ней. Самое главное, что сейчас, здесь, они счастливы.
(д-р Розалин, д-р Уоттс)
Что ни говори, а доктору Уоттсу нравилась его работа. Перекраивать мозги стариков так, чтобы те умирали счастливыми – было в этом что-то очень… чистое. Плюс – хорошая зарплата, сносная напарница и полные карманы впечатлений.
Ну, или штаны, посмотрим правде в глаза.
Напрягало только одно: в последнее время клиентам «Зигмунда» припирало умирать именно в ночь – часам к двум-трем, не раньше и не позже. Таким образом, череда случайных вызовов грозила перерасти в отвратительную тенденцию…
- Твою мать! – в сердцах выругался Уоттс. - Неужели нельзя было приделать к этой хреновине поручни?!
Ракета уходила тихо – настолько, насколько слово «тихо» вообще можно применять к подобной громадине. Волна воздуха больно ударила по ушам, безликие силуэты на мосту взревели, кто-то зааплодировал и бросился к ограждению – видимо, Джоуи, брат старика. Несмотря на бликующую лысину, выглядел он довольно неплохо. Для воскрешенного покойника, конечно.
- Не валяй дурака. Даже если свалишься, ничего не случится, - подставляя лицо теплому закатному солнцу, доктор Розалин, казалось, от души наслаждалась происходящим. И нерешительностью коллеги – в том числе. Девушка ловко извернулась на парапете, дернула стоящего рядом напарника за штанину и похлопала рукой рядом с собою. – Садись давай. Иначе я расскажу всем, что ты спишь с игрушечным утконосом. И учти, мне поверят.
Угроза подействовала: с опаской заглянув за край подмоста, Нил бухнулся рядом с девушкой. Парапет зашатался. Совсем чуть-чуть – аккурат в такт движению нарисованных волн, но и этого хватило, чтобы желудок Уоттса свалил куда-то в район левой пятки – свежи, свежи еще были воспоминания о злосчастном маяке!
- Ты же не станешь меня сталкивать?
- Повторяешься.
- Ну и высотень.
Уоттс выдохнул, пытаясь игнорировать подступившую к горлу тошноту. Ракеты-ракетами, а кое у кого обнаружилась неслабая такая акрофобия.
Алая вспышка заставила доктора намертво вцепиться в парапет. Почти вовремя. Клиенты «Зигмунда» умирали несколько раз в неделю, но каждая следующая смерть весомо отличалась от предыдущей. И каждый раз наблюдать за этим было немного жутко.
- Думаешь, Джонни уже… - осторожно начал Нил.
- Еще нет, - Розалин посмотрела на часы. – Минут десять осталось. Подождем здесь.
Парень пожал плечами – ждать так ждать. Главное – не смотреть по сторонам. И вниз. Особенно вниз. В конце-концов, ему приходилось бывать и в менее приятных местах. Взять ту же университетскую столовую. Или кухню в общаге. Привкус дешевых гамбургеров и пережаренной вермишели не проходил несколько последующих лет…
Доктор аккуратно снял очки: дужка ослабла, и они то и дело пытались слететь. Окружающий мир поплыл; фигура напарницы немного смазалась. Хотя ей и так было неплохо. Смуглая кожа, растрепанные волосы, солнце - все это определенно шло доктору Розалин… да и атмосфера располагала…
Новая вспышка алого, казалось, потрясла пейзаж до основания. Море, мост и умирающий старик на фоне. Романтика в чистом виде!
- Этот мир так хорош за минуту до взрыва… - мысленно плюнув через плечо, мурлыкнул Уоттс. И потянулся к плечам Розалин.
Ну, или попытался.
Ну, почти.
- Уоттс, во-первых, не минуту, а секунду, - раздраженно отмахнулась та. А во-вторых, будь добр, следи за руками.
… Хотя бы попытался. А позже – отодвинулся как можно дальше, едва не слетев с парапета, водрузил очки на место, отогнал левые мысли и принялся с интересом рассматривать основательно, с чувством ношеный рабочий халат. Халат, в отличие от неприступной Розалин, не возражал.
Униформа – спонсор неудачных свиданий. Спрашивайте во всех магазинах вашего города!
На рукаве халата обнаружилось немалых размеров пятно от кофе, оставленное, видимо, утром. Подумать только, еще недавно их с Розалин материла техподдержка! Уоттс незаметно прищелкнул пальцами, и на краю парапета проявилась наполненная чашка. С утконосами. Похоже, эти твари имели свойство наглухо въедаться в любое сознание.
Еще одна вспышка пришлась кстати: неловкое движение, обожженные руки - и чашка благополучно свалилась вниз. На ее место пришла другая – меньше, неполная, зато с ромбиками. Желтыми, что символично.
Ложки – нет, кофе – есть. Матрица рулит!
- Что это? – с интересом принюхалась доктор Розалин.
Уоттс поднял чашку на уровень глаз и с наигранным интересом заглянул внутрь.
- Кофе. Вроде эспрессо. Ничерта в них не разбираюсь.
- Гений, - закатила глаза девушка. - Как ты его сюда протащил?
- Не смотри на меня так. Как зомби пачками клепать, так все нормально, а…
- Баста, Нил. Ты неисправим.
- Знаю.
Отхлебнув, Уоттс довольно ухмыльнулся – иногда с Розалин было невозможно спорить. Потом поглядел на мутные, опухшие от недосыпа глаза напарницы и с неожиданной заботой протянул чашку ей.
- Бери, я не жадный. Сама с ног валишься. Та еще ночка была, а?
- Та еще, - устало согласилась девушка. Кофе в ее руках чуть заметно дрожал. - В отгул хочу.
Уоттс понимающе кивнул. Идея провести выходные вдали от города посещала и его. Но – только не в горах. Похоже, маяк отбил уважение к высотам на долгие, долгие месяцы.
- Фигли шеф нас отпустит, Роз.
- А мы что-нибудь придумаем. Будто в первый раз.
Новая вспышка неслабо расшатала подмост, однако Розалин, казалось, этого даже не заметила - прикрыв глаза, доктор с отсутствующим лицом грела ладони. Какой бы бесчувственной не выглядела Ева, уж кто-то, а Уоттс знал: сейчас она скрещивает пальцы - на удачу.
Да и всегда скрещивала.
- Нил? – Уоттс насторожился. Что-то в голосе напарницы ему не понравилось. От него стало как-то… душно. Неудобно.
- М?
- Зачем ты пьешь болеутоляющие? Только честно.
Доктор Розалин требовательно посмотрела на напарника, склонив голову на бок. Карие глаза встретились с зелеными, в глубине зеленых что-то ехидно дрогнуло, и Уоттс со вздохом потянулся к оправе очков. Уже одно это выдавало процесс судорожного соображания с его стороны.
- Слушай, давай не будем портить такой момент? – Нил приподнялся и показательно ткнул рукой в небо – туда, где сверхъестественно яркий, почти морковный горизонт рассекала светлая полоса. - Глянь, эта штуковина уже почти ушла в атмосферу!
Рука доктора Розалин дернулась; на лице мелькнула тень разочарования. Выглядело все это так, будто доктор всерьез собралась отвесить коллеге подзатыльник, но почему-то передумала.
- Я думала, мы друзья, - прищурившись, ровным голосом произнесла она.
- Грязный ход, - Уоттс сбился на полуслове. Да не просто сбился – могло показаться, будто слова разом стали ему поперек горла.
- Значит, нет?
- Что именно «нет»?
И снова вспышка – жуткая, продолжительная, с учащенным пульсом на фоне. Тряхнуло сильнее, чем прежде, пейзаж смазался, алая дымка по консистенции уже ничем не уступала застывшему киселю и не собиралась рассеиваться - не начало конца, не середина и даже не хвост. Скорее, концовка по сути своей.
Вовремя. Очень. Кое-какие подробности своей небогатой личной жизни Уоттс предпочитал держать при себе.
- Красиво он ушел. Джонни, в смысле. Умеют же некоторые… - с радостью сменил тему Нил. Теперь, когда его не сверлил взгляд напарницы, Уоттс чувствовал себя гораздо спокойнее. – Только не свались. Э… Ева?
Все внимание Розалин было приковано к стремительно исчезающей точке в небесах. Наконец, точка ускорилась, дрогнула, пошла рябью…
И взорвалась вспышкой густого апельсинового света.
- Все.
Картинка рассыпалась. Или нет, не так. Скорее, размывалась. Плыла – как непросохший мольберт, на который художник-недоучка опрокинул стакан с водой. Потускнело и размазалось солнце, исчезли неписи, замерли звуки – странная это вещь, умирающий человеческий мозг.
А доктор Розалин почти неуловимым жестом смахнула со щеки слезу.
- Смотрите-ка! - осторожно покосился на нее Нил. - Кое-кто расчувствовался? Под самый конец!
- Уоттс, заткнись. Ради всего святого.
С моста донесся негромкий хлопок. Ева оглянулась – единственный реальный человек кроме докторов, сиделка Лили, кивнула и отключилась. Некоторое время пространство вокруг еще сохраняло форму ее силуэта, но вскоре мост потонул в густой темноте, которая неспешно, статно затягивала весь окружающий мир. Где местами, где целыми пазлами – кинговским Лангольерам такое и не снилось.
Ромбообразная черная клякса проявилась и около парапета, тут же отхватив «в себя» полчашки кофе вместе с гущей. Доктор Розалин одернула халат, шикнула на нее, и клякса с позором ретировалась.
Настало время уходить.
- Представление окончено, занавес опущен, актеры разбежались отмечать аншлаг, – перехватив взгляд напарницы, Уоттс поежился. Наступающая темнота ему нравилась даже меньше, чем маринованные оливки. - Как ты там обычно говоришь? Подожди, сейчас вспомню…
Внезапно Розалин улыбнулась чему-то своему. Потом аккуратно привстала на корточки, положила руку на плечо Уоттсу и…
- Прочувствуй это, мгновение за мгнове…
Бывают моменты, когда все намерения человека можно прочитать по лицу – глазам, губам. А иногда эти самые намерения повисают в воздухе вполне ощутимыми булыжниками.
- Ева, нет. Не надо. – Уоттс начал медленно отодвигаться назад, пытаясь освободиться. Получалось… ну, в общем, никак не получалось. И уповать ему оставалось только на собственное красноречие… которое, в общем-то, куда-то резко подевалось. – Я буду сопротивляться. Ева, ты обещала. Не надо. Ев… а-а-а!!!
Доктор Розалин резко поднялась на ноги и толкнула вперед изо всех сил. Нелепо взмахнув руками, Уоттс кувыркнулся вниз – туда, где еще оставались хоть какие-то цвета.
- Ева-а-а-а-а!!! Я тебе этого не прощу-у-у-а-а!!!
Темнота поглотила воспоминания старика быстро: пара минут – и мрак замкнулся. Потом – сгустился. Пожрал сам себя. Сжался до размеров точки.
И исчез на ладони Евы Розалин.
От памяти Джонни ничего не осталось – лишь основа, белое, абсолютно чистое пространство. Вопреки ожиданиям, свет здесь был довольно мягким и не резал глаза. Но все же он раздражал: болтаться в первичном Ничто – удовольствие для придурков вроде Уоттса. Который, судя по звенящему в кармане передатчику, уже начинал нервничать.
Розалин прочертила в воздухе несколько линий, вновь придавая реальности очертания, и заглянула в предполагаемый низ – там царила теплая, летняя ночь. Летнее небо, если говорить точнее.
Незнакомые созвездия, теплый ветер и стрекот сверчков. Дети на краю обрыва.
Повинуясь какому-то внутреннему порыву, Ева распустила волосы, разулась и шагнула вниз.
А ну его, этот отгул.
@темы:
American McGee’s Alice,
фанфикшен,
To the moon,
игры,
Ночи Невервинтера