Долго не решалась перетащить тексты в дневник. Но - что есть, то есть, и мне до сих пор нравится этот мультфильм.
А вообще все было вот так:



читать дальшеНазвание: По протоколу
Автор: Mad Sleepwalker
Фэндом: Приключения Базза Лайтера из звездной команды
Персонажи: Базз Лайтер|(/)Мира Нова, фоновые
Рейтинг: G
Жанры: Гет, Джен, Флафф, Повседневность, Hurt/comfort, смерть персонажа
Предупреждения: OOC
Размер: Драббл, 6 штук
Описание:
Вечно у них так.


Написано под впечатлением от этих артов:
elf-x.deviantart.com/art/fan-art-buzz-lightyear...
misslizz.deviantart.com/art/Mira-Nova-89941651

Годы
Она коротко, непозволительно коротко для принцессы остригает волосы. Раз в год, чтобы не мешали – на словах. На деле же Мира отмеряет очередную дату вступления в Звездное Командование. Так помнится лучше, да и прическе почти не вредит, разве что рыжие кудри вьются немного сильнее. Отец, от которого Нова старательно бегает, давно смирился с горячим нравом тангеанской принцессы… хотя наследников все равно ждет. А на Лайтера посматривает чуть косо, с опаской, но и не без надежды.
Он до сих пор таскает команду – пусть и не ту, что раньше, не первую – в старую притрассовую забегаловку. Хорошее место и вышколенный до автоматизма персонал. Новички же воротят нос. Древняя она, допотопная, проржавевшая насквозь. Но возражать капитану школяры не рискуют – ибо табу посильнее того, что про Большую Красную Кнопку.
Она следит за фигурой, не любит сладкое и с опаской относится к технике. Тем не менее, роботов уважает – особенно когда дело касается того самого, непробивного и наглого. И всегда оставляет хорошие чаевые: кто знает, быть может, в очередном неповоротливом подавальщике дремлет будущий коллега?
Он на дух не переносит зелень и спит с бластером под подушкой. Справа. Ищет – слева. Или вообще не ищет, предпочитая сослепу заламывать руку потенциальному вражескому контингенту. После же, потирая синяки и фингалы, долго, с чувством извиняется. Не всегда удачно, впрочем.
У нее синяя кожа, задерганный вид и почетное, вечное место второго пилота.
У него неизменно твердая рука, куча бумаг на подпись и первые морщины.

Тангеанцы стареют медленнее людей. Один на один разница почти не заметна, но издали, на фото и в рапортах, резко бросается в глаза. Поэтому Мира раз за разом присматривается к капитану и тут же одергивает себя: нет, не стар. Пусть в волосах пробивается седина, а голос то и дело срывается на ворчание, Базз Лайтер, как и годы назад, решительно даст фору многим, многим из Звездного Командования.
…И так же решительно – только повод найди! – вот-вот распустит команду, чтобы попросту выпнуть Нову в свободное плавание, к повышениям и прочим прелестям суровой рейнджерской жизни.
Абсурдно, жестоко и бесконечно обидно. Что самое неприятное - тонкий червячок в мозгу девушки каждый раз поддакивает Лайтеру: так правильно. Нужно служить, нужно двигаться. Она, рейнджер с хорошим стажем, уже давно может водить свой собственный отряд. Однако Мира, не в пример выбывшим, до сих пор держится.
Уверенно – несмотря на назойливые мысли о том, что с ее уходом исчезнет целая куча самых разных проблем. Роспись, где нужно, и Базз отпустит, отпустит без лишних слов и любезностей, еще и похвалит в придачу. Не будет тогда ни придирок по мелочам, ни ругани на тренировках, ни этих бесконечно долгих, изнуряющих дежурств и патрулей. Идиллия?
Последние Нова ненавидит, но ровно настолько же любит, пусть и сложно с ними до безобразия. Все начинается одинаково: школяры, позевав, перемещаются вглубь ставшего родным корабля, и тангеанка остается наедине со своим капитаном. Каменное молчание под рев двигателей, навязчивые предложения уйти по собственному желанию, угрозы роспуска и отставки…
Сгорбившись над приборной доской, Базз выглядит еще старше, чем есть на самом деле. Рваная, уродливая паутина из морщин и необъяснимого разочарования липнет к его лицу, и в кресле пилота вдруг оказывается совершенно незнакомый старик, который промахивается мимо рычагов да все корит и корит себя за что-то неясное, смутное, понятное одному только ему.
Тангеанке жаль его, искренне жаль, и от этого у девушки холодит в груди и хрустят от напряжения костяшки пальцев. Ей хочется выйти – позорно сбежать, как и школярам – но она, привычно отшучиваясь, выслушивает все до последнего слова, кивает, якобы соглашаясь, и зашвыривает подальше заявление о переводе. Снова и снова, много дежурств подряд.
Позже Нова торопливо уходит за кофе, чтобы - в этом она может поклясться - по возвращению прочитать немую, не слишком уж скрываемую благодарность в глазах Лайтера. Хотя честить ее он не прекращает. Характер не тот.
Мира не против. В конце концов, опыт общения со сверхзаботливыми мужчинами у нее приличный...

Вечно у них так, с самого начала. Странно, ненормально, не по протоколу.
Уже нет Зурга с его насекомоподобными миньонами, нет язвительного Эксара, ушел верный Бустер - но отказавшаяся от престола тангеанская принцесса не оставит своего капитана, чего и как бы там не вышло.
Ибо, как некогда подметили в Командовании, упертость обоих стремится в бесконечность и далее.
А этого вполне хватает.

Тюрьма
Боль – это в принципе нормально.
Подобные мысли в Академии вдалбливают с первых дней, чтобы курсанты привыкли и не боялись набить лишний синяк на причинном месте. Какой бы она не была: ненавязчивой, едва заметной, или дробящей мозг и кости, заткнись и успокойся. Ты - рейнджер, и боль, черт возьми, часть твоей работы!
Базз Лайтер, честь и совесть Звездного Командования, всегда считал, что к ней, родимой, можно привыкнуть. К своей уж точно, ибо физические повреждения – личное дело каждого. Подставился, влип – молодцом, вперед, выкручивайся. Однако с болью чужой оказалось куда сложнее. Она навевала тоскливую беспомощность, от которой как минимум не сиделось на месте или хотелось кого-нибудь поколотить.


...Попались, – с особой отчетливостью думается Лайтеру. В который раз уже, поди. Попались, загремели в тесную, пропахшую бензином и маслом тюрьму – классическую по своему составу: без света, воды и связи. Ситуация рабочая, бывало и хуже – к примеру, в последний раз на полу возились насекомые и крысы. Однако…
- Мира?
Встряхнуть тангеанку за ворот было откровенно плохой идеей. Невежливо – как минимум. Жаль, но все рациональное доходит опосля.
Разлепив непослушные веки, Нова наклоняет голову в сторону командира, чуть ждет и, не заметив ответной реакции, откидывается на железную стену камеры. Молча, не высказывая никакого возмущения. Сработалась ведь, привыкла и не к таким причудам своего капитана – какими бы они ни были.
Ему же кажется, что в чисто мужском коллективе есть свои плюсы: терпеть что-либо наравне куда легче, чем наблюдать, как скрипит зубами принцесса – гордая настолько, чтобы отбрыкаться и не позволить прикоснуться к себе для осмотра. При сломанных-то ребрах.
У нее безжизненные глаза, сухие потрескавшиеся губы и кровоподтек на шее; волосы свалялись, форма висит клочьями в самых неподходящих местах, и это навевает нехорошие подозрения о последнем, одиночном допросе. Но держится Нова достойно, даже слишком – для принцессы. Жалеть себя тоже не позволяет. Сильная потому что. Взрослая.
Лайтер боится за нее, хоть и сам выглядит не лучше. Но гораздо сильнее он злится на себя: за то, что когда-то вытащил девчонку из дворца, предложив вступить в Командование, и обрек на все это. Он, рейнджер, заслужил подобное с лихвой. Старик Небула – тоже заслужил. Кто угодно, но не юное создание, которое едва-едва окончило академию.
- Рейнджер Нова! – с нажимом произносит капитан, и речь, громкая до неприличия, режет застоявшийся воздух; где-то хмыкает, сморкаясь, гуманоидного вида страж.
Зато принцесса откликается быстро, вздрагивает – и на заостренном от усталости лице проступает цвет. Однако хватает его ненадолго, и миг спустя девушка сникает, готовая снова впасть в не-сонное забытье.
- Поспи. Тебе нужно беречь силы.
Когда Лайтер слегка давит ей на шею, укладывая Миру к себе на колени, она не сопротивляется – лишь как-то нервно хихикает над ситуацией и обнимает себя за плечи.
Ее уверенность, что помощь придет, с каждой минутою тает – как след от двигатт двигателя в пустом безвоздушном пространстве.


Холод
В космосе холодно, невообразимо холодно.

Пусть расползаются от множества Солнц раскаленные протуберанцы, пусть мчат друг за другом кометы – холод, неподвижный, коварный холод окутывает все. Не зевай: усыпит, утянет в темноту, которой конца-края-то нет...

От чего угодно, но не от вечного холода спасет фирменный скафандр. Хоть прилегает он к коже так плотно, что можно почувствовать и выбоину в обшивке, и трещину на камне – выходя в открытый космос, не доверяй ничему. Немеют руки, кружится с непривычки голова – не смотри вниз, не вглядывайся, не думай, сколько там, в невесомости, тех, кто не вернулся с заданий, чьи имена выбиты на стене Памяти; не вспоминай тех, кто стал космическим мусором. Они давно вмерзли в лед, а ты – не такой, все верно?

Ты силен. Тренирован. Отважен, скорее всего. И уж точно не боишься замерзнуть, пропасть в желудке безразмерного, украшенного редким цветом монстра.

… Мчит Сорок второй сквозь бесконечную темноту, ревет двигателями, оставляет серый след – будто путь из хлебных крошек. Тепло, ярко во всех отсеках. Стоят на полках фотографии, ждут где-то семьи, вяло переругивается экипаж – и кажется, что вот он, дом, что нет за бортом ни чужих созвездий, ни далеких туманностей, ничего, ничего…

Только иллюминаторы закрыты. Прочно. Накрепко.
От холода.

Догнала
Его было сложно, невероятно сложно догонять – если отстать не повезет. А не везло, как правило, почти всегда.
Да что там догонять – на первых порах с ним и в ногу-то шагать было невозможно! Приходилось, дыша через раз, полубежать-полуидти, целыми днями наблюдая перед собой гладко стриженный затылок, переспрашивать подчас нелепые указания, скрипеть зубами, выслушивая, как тебя отчитывают…
Он всегда шел напролом. Уперто, жестко, будто намеренно не пропуская никого вперед себя. Это нельзя было назвать ни доставучей привычкой, ни провокационным натаскиванием новичков. Долго злиться тоже не получалось. Ну ни в какую! Просто так было – и все. Своеобразное проявление заботы, не иначе.
Она-то и сыграла с ним дурную шутку.

Похоронная процессия оказалась настолько многочисленной, что ни один из портов планеты-столицы не смог принять всех и сразу; в итоге части судов пришлось стать на орбите до прибытия «Веспасиана» - по-настоящему огромного, доселе разведывательного корабля, в спешном порядке переоборудованного в пассажирский. Галактическая Федерация на почесть не поскупилась – ни в этот раз… Но даже «Веспасиан» сделал не один, не два и даже не три вылета. Слишком много людей – да и нелюдей, в общем-то - решили проститься со своим героем.
Толпа же была организованной и тихой: без слез, без крика, разве что с недоумением на самых разномастных лицах – или том, что лица замещало. Кто-то брел, не разбирая дороги; кто-то считал и пересчитывал награды ныне покойного капитана; кто-то даже бросал косые, полные разочарования взгляды в сторону команды, безутешной, как будто потухшей – не уберегли, не спасли…

… А в голове у принцессы Миры Новы крутилось только одно.
Она его догнала.

Выход
…Опустим пуританские настроения королевского двора и все издержки воспитания, с ними связанные – первая брачная ночь представлялась Мире совсем не такой. Какой именно, тангианка, наверно, и сама затруднилась ответить… если б, конечно, у кого-нибудь хватило наглости подобное спросить. Ясным оставалось только одно: последнее, чем должна заниматься невеста в это время – в одиночестве куковать на кровати, кутаясь в одеяло под шум затихающего торжества.
Гости, среди которых в равной степени намешались и рейнджеры, и королевская семья, веселились искренне. Во всяком случае, первые; недоверчивый, но вздохнувший с облегчением двор праздновать только пытался. Неуверенно, настороженно – тем не менее, со все большим и большим рвением, чему отчасти способствовали подозрительного вида ящики, под шумок конфискованные личным составом из запасов Командования.
Гулять так гулять.

Все разыграли на отлично, и повод для беспокойства, наконец, отпал. У тангианской принцессы был вполне осязаемый супруг, и королевскому роду не суждено было прерваться. Чисто гипотетически. Там, внизу, честно хотели в это верить – проводив молодых в спальню и надеясь, что все происходящее дальше будет соответствовать некоторым традициям…
Впрочем, традициям очень и очень своеобразным. Ибо, очутившись наедине в закрытом звукоизолированном помещении, молодые отзвонились в Командование, официально поздравили друг друга и улеглись спать после тяжелого трудового дня. Порознь.


Время перевалило за полночь; свет на верхних этажах давным-давно отключили, однако глаза девушки привыкли к темноте, и она неплохо различала обстановку богато обставленной комнаты. К слову, единственной, в которой имелась дверь. Ее, как и три-четыре прочих в коридорах, пробили незадолго до церемонии. Плохо выструганный деревянный косяк чуть блестел, потрескивая, и рассматривать его было куда интереснее, чем раз за разом изучать голубоватые стены.
Мира, рассеянно зевнув, вновь обвела комнату взглядом: ничего нового. Где-то там, за креслом, притаилось платье, на расшнуровку которого ушло не менее часа и куча нервных клеток, причем не только со стороны невесты. Чуть дальше – смятой кучей, на полу – расположился нелепый, отчаянно деловой костюм, навевающий мысли об офисах и деле с промывкой мозгов. Ну а в «ногах» кровати – муж… о, мать-Венера.

- Спишь? – негромко, неожиданно ломким голосом спросила тангианка.

Ответа не последовало. Мира взлохматила волосы, колеблясь; затем, стараясь не шуметь, перебралась через ворох ткани и заглянула за край. Так и есть. Спит. Прямо на полу, по грудь укрывшись одеялом, которое она, Нова, впихнула ему в руки практически насильно. Лицо капитана было непривычно спокойным, а дыхание – размеренным; глазеть на него в таком состоянии было как-то… неправильно. От этой мысли в груди стало тесно, горячо, и девушка тихо вернулась на свое место.
Сон не шел. Не шел, и все; пусть улетучилась неловкость, пусть давным-давно ушел стыд – попадать приходилось и в более нелепые передряги – Нова не спала, теребя так и не снятое обручальное кольцо. Странная штука. Неудобная. Лишняя. Непременно будет мешать на службе, если вообще пройдет под скафандр. Нужно снять сразу по возвращению. Или поменять. Во избежание подозрений.

Проворочавшись с боку на бок еще минут пятнадцать, принцесса снова поднялась и, бесшумно ступая по полу, приоткрыла окно. Стало чуть прохладнее – и легче. Ночной ветер ворвался в комнату, разбросал бумаги, прошелся по остаткам букетов, что еще не отправились вниз – и лишь затем донес звуки и запахи извне. За стенами дворца пахло цветами. Ванилью. Кисловатой водой ближайшего источника. Из привычного набора выбивалась лишь вонь горючего: боевые корабли были слишком массивными для маленькой, но гордой Тангеи.

Аудиальная сторона ночи казалась куда шире – празднования на нижних этажах как раз достигли своего пика. Из-за этого Миру тянуло заткнуть уши первым попавшимся под руку предметом. Да теми же занавесками! Останавливала лишь истинно королевская гордость… но даже она бы не выстояла долго перед жутчайшей какофонией из живой музыки, смеха и голосов. Самого разного рода: уж что-то, а ксенофобия Командованию свойственна не была. Не до нее как-то. Хотя новобранца с планеты, чьи обитатели большую часть времени напоминали не первой свежести клозеты, приняли очень неохотно… В общем, родная планета Новы никогда еще не видела разом столько инопланетян.

Несмотря на общий гул, чуткий слух девушки выделял на раз говор сокомандников – обоих; тот, что из металла, держался много громче. В отличие от огромного, но ужасно стеснительного Бустера, которому в незнакомой компании каким-то волшебным образом удавалось испаряться, Эксар относительно легко э… влился в коллектив и теперь во всю громкость алюминиевых связок горланил тост – в честь Миры Новы-Лайтер.
Виновница торжества фыркнула, представив, как булькает и пляшет в механических руках субстанция, смутно напоминающая машинное масло. Однако, звучит.


Зазевавшись, Бустер с грохотом кого-то опрокинул; от неожиданности принцесса ойкнула, прижав палец стеклом, и тут же обернулась – в комнате что-то двигалось. Приехали. Шпион? Запоздавший привет от Зорга? Мира потянулась к оружию… несуществующему и, к счастью, совершенно ненужному. Диверсии не случилось. «Чем-то» стал Лайтер - рейнджер, почти не разлепляя век, резко поднялся на локтях, тем самым напугав напарницу. Рефлексы всегда работали и жили прежде него. К тому же, шум, поднятый внизу, мог разбудить даже покойника.

В темноте, на полу, мужчина выглядел более чем странно. Смотрел он вперед, на окно, за окно, готовый рвануть на очередную операцию по спасению кого-то-там… хех. Махнув Лайтеру рукой – тот, успокоенный, вскоре улегся досыпать - тангианка выдохнула и стерла пот со лба.

Волна благодарности, всепоглощающая, хоть и чуть-чуть ослабшая после изнурительно долгих церемоний, нахлынула на принцессу уже в который раз. Он снова спас ее. Когда совсем сдал отец, когда наперла знать, когда все вокруг вдруг пошло кувырком – вытащил из рубки и предложил… не-е-ет, рукой и сердцем это не назвать. Просто… решение. Без лишних иллюзий и скулосводящих признаний со страниц «книг для истинных дам», которыми король в достатке комплектовал спальню единственной дочери. Выход – грубоватый, но имеющий право быть.

А ведь – подумать только! – тогда она имела наглость колебаться, цепляясь за какие-то глуповатые, детские представления… Благо, спохватилась быстро. Обозвала себя размазней, надавала мысленных пощечин и согласилась, добившись того, о чем и не мечталось прежде. Пусть у итога вышел горький привкус - король Нова все же пошел на поправку, а сама Мира осталась рейнджером… и первой свободной принцессой с Тангеи, если на то пошло.

Ну и, вдобавок, теперь ей принадлежали двойная фамилия и кольцо, которые непременно станут предметом ненависти кадетов на добрых три поколения вперед.
Улыбнувшись, девушка сбросила один из букетов побелевшим от гнева придворным дамам - прицельно.
Остальное не важно.
А о вопросах с наследниками пока можно просто не думать.

Знаки
Условные знаки – на то и условные, чтоб быть понятными лишь определенному кругу лиц. Сложные, запутанные – да и то ведь раскрываются, выплывают. Это если про общие говорить. С командными полегче будет – узкие они, секретные, и разгадать их, не будучи членом команды, очень и очень сложно.. . Да и кому оно нужно, в конце-то концов?
Последние традиционно заводятся в любой более-менее сбитой компании. Вот и в команде Лайтера, капитана прямого, как пробка, тоже завелись. Хоть и не сразу.

Можно слегка надавить на бровь, свободной ладонью накрыв переносицу – «Кто-нибудь, заткните этого робота».
Можно с самым что ни на есть печальным выражением лица смять пустой пакет из-под ланча и показательно забросить мусор в урну – «Не пора ли нам в Космо?»
Можно чиркнуть по горлу пальцем, завидев на локаторах тройное и более преимущество противника. И получить за это от начальства по воображаемым ушам.
Можно покрутить пальцем у виска, приметив на всех мониторах физиономию Зурга. Но лучше, однако ж, не надо – рейнджеры звездного Командования уважают противников. Уважают, правда уважают. Какими бы странными они ни казались.
Можно изобразить вокруг головы все кольца Юпитера разом и вызвать дружное, немного сдавленное хихиканье экипажа – «Берегите руки-ноги, шефова подружка опять на горизонте».

… А еще можно сжаться до размеров тостера при виде фото-подборки с энергетическим вампиром – «Не хочу. Мне страшно».
Или сложить неаккуратные, толстые пальцы на животе – «Меня слишком много. Простите».
Или насупиться над звездными картами - «Не говорите мне про Ксарн. Просто не говорите».
Или бросить руль и силой, с хрустом откинуться в кресте – «Домой, рейнджеры. Домой. Скорее домой…»
Ну а если совсем припечет - тронуть кого-то за рукав и осторожно, одним только ногтем постучать по приборной доске – «Я рядом». И получить в ответ «Я знаю» - автоматический, бездумный кивок или прямой, усталый взгляд глаза в глаза.
… И спешно запинать куда подальше мысли про «Пусть припекает. Да почаще, почаще.»


Название: Не его профиль
Автор: Mad Sleepwalker
Фэндом: Уайт Джеймс «Космический госпиталь», Приключения Базза Лайтера из звездной команды (кроссовер)
Персонажи: Конвей, команда Лайтера фоном
Рейтинг: G
Жанры: Джен
Предупреждения: OOC
Описание: Кроссовер ради кроссовера. Сюжета как такового нет.
читать дальше
Осматривая этого пациента, Главный диагност отделения хирургии, доктор Конвей, испытывал уже подзабытое чувство разброда личности.

Худларианский, тралтанский, илленсианский и мельфианский компоненты сознания – то есть те, что при жизни донора мнемограммы были оснащены либо панцирем, либо непробиваемой, непрогрызаемой, а то и вовсе неподдающейся любому давлению кожей - выражали сдержанный интерес к внутреннему строению больного, но дальше этого дело не заходило.

Гоглесианский, при случайном контакте позаимствованный у сверхъестественно пугливой инопланетянки по имени Коун, реагировал со смесью страха и жалости. Причем, к чести Конвея, первого было гораздо меньше.

Кельгианский, принадлежащий существу, внешне похожему на многоногую пушистую гусеницу, щетинился и отпускал едкие замечания, опасаясь идеально гладкой, металлической «кожи» пациента.

Сам же Конвей, сквозь дымку из восхищения и головной боли, был готов разразиться гневной тирадой в адрес расхлябанных практикантов, госпиталя и Вселенной в целом: наплевав на все законы приличия, к нему на осмотр притащили робота.

Именно притащили, связав по рукам и ногам, причем эти самые руки и ноги несли в отдельных коробках. Доставкой занялись две медсестры-кельгианки, серебристая шерсть которых стояла дыбом, выражая целый ряд эмоций. Отрицательных, в основном. И было от чего.

Сопротивлялся пациент отчаянно и буйно: дергался, ругался, угрожал, причем все это - в разобранном виде. Сопровождавшая робота команда, во избежание травм, не иначе, открутила ему все конечности, и к Конвею пациент прибыл в виде металлического корпуса и колпака, под которым расположилась металлическая голова с чуть косящими глазами. Глазами, кстати, ну совсем невменяемыми.

Промучившись около получаса и заработав стойкое жужжание шести компонентов сознания сразу, Конвей сделал все, что мог. Даже с коллективным разумом в лице крохотных зеленых инопланетян пообщался – прямо как в старые-добрые до-диагностические времена. Человечки являлись местным аналогом тельфиан. Разве что радиацией не питались… хотя кто их знает, без анализов-то. Вот только добиться от них ничего не удалось. Создавшие робота инопланетяне заявили, что все детали – читай, внутренности – у пациента в норме, износа металла не обнаружено, а значит, все в полном порядке. Только – вот незадача! - не узнает зверушка никого и на коллег своих кидается. Сломалась машинка, ай-яй-яй.

Машинка, да. Наблюдая за тем, как правая клешня робота пытается ущипнуть медсестру-кельгианку за… за шерсть пониже предполагаемой поясницы, Конвей потер виски. Ха! Кем бы ни было сидящее перед ним существо, оно явно умело думать и чувствовать. А еще проявляло все признаки маразма, о чем и нужно было в самом скором времени сообщить команде.

Команда. Конвей спиною чувствовал на себе их требовательные, внимательные взгляды, и оборачиваться не торопился. Эти ребята называли себя Звездными Рейнджерами и занимались тем, чем занимался корпус Мониторов в не самые лучшие для Федерации времена – да в ту же войну, едва не разрушившую Госпиталь. За порядком следили, злодеев по мере сил отлавливали – вот и переработали, видимо.

За Конвеем наблюдали двое из четверых, включая робота, прибывших – наблюдали упорно и внимательно, затаив дыхание. Над классификациями диагност старался не задумываться, однако педантичный тралтанин в его голове то и дело к ним возвращался. Тип капитана, серьезного, несколько задерганного выходца из земных колоний, что сразу по прибытию ушел к Мониторам, Конвей определил без труда: типичный ДБДГ, кислорододышащий, как и все служащие Командования. С классификацией второго существа проблем тоже не возникло. Благо, помог доктор Приликла – тот, второй, огромный, уже успел сбегать в основную столовую в сопровождении бесконечно терпеливого цинрусскийца. А вот с третьей гостьей возникли сложности. Что-то беспокоило Конвея, и беспокоило сильно – что-то помимо спятившего робота. Интересный экземпляр: девушка ходила сквозь стены и, судя по всему, обладала зачатками телепатии…

Все потом.

Звонить О`Маре на глазах у любопытных кельгианок было немного неуютно: не стажер ведь, далеко не стажер, а выслушивать свежие сплетни от слоноподобного шестиногого Торннастора – то еще удовольствие. Однако деваться было некуда. Пусть с металлическим маразматиком разбирается Главный психолог – он-то как раз любит странные штуки. Перед мысленным взором Конвея на миг предстало вытянувшееся лицо майора. Как же тот будет орать!
Или не будет. Скорее, не будет. Просто… начнет говорить тихо, спокойно и подчеркнуто вежливо. И не поймешь ведь, что хуже.

Выдохнув, а затем в последний раз щелкнув ногтем по железному лбу пациента, Главный диагност отделения хирургии нажал кнопку вызова. На мониторе проявилось несколько сонное лицо правой руки О`Мары, лейтенанта Брейтвейта. За его плечом возвышалась стажер Ча Трат.

Робот затих, сосредоточив взгляд на многочисленных верхних конечностях саммарадванки; рейнджеры за смотровым стеклом напряглись, переглянувшись. Конвей закатил глаза. Ну вот, опять.
- Сэр? – осторожно начал Блейтвейт.
- Соедините меня с майором О`Марой.


Название: Корабли
Автор: Mad Sleepwalker
Фэндом: Приключения Базза Лайтера из звездной команды
Персонажи: Базз Лайтер, Мира Нова
Рейтинг: G
Жанры: Джен, Повседневность
Предупреждения: OOC
Описание: О кораблях, капитанах и тренировочных полетах.

читать дальшеРейнджеры Звездного Командования не придерживались определенных религий. Или - что чаще - просто вообще не верили в кого-то там на небесах. Почему?
Одни считали, что эти самые небеса уже изучены от и до – и в чем-то, несомненно, были правы; другие когда-то верили, искренне верили, но разуверились и теперь с жалостью косились на новобранцев с символикой на теле. Третьи – как правило, доживающие до пенсии, - еще до поступления на службу считали блажью полагаться на абстрактно-недосказанное Добро и уже в Командовании вывели для себя интересную деталь: в плане религий вернее всего работает Летающий Макаронный Монстр, порождение конфессиональных войн планеты-столицы и неплохая вещь в принципе.
Рейнджеры Звездного Командования полагались на Командора, на напарников и на себя. А верили в корабли.
Не в учебный металлолом: эти перевидали столько лиц, пересчитали столько рук, перетерпели столько пинков, что к окончанию срока службы начинали даже не разваливаться – гнить изнутри, подобно перержавевшим портовым посудинам. И не в новые, сияющие чистотой пополам с заводским лоском. Пилоты верили в именные, закрепленные корабли. Те, что выдавались один раз и на весь срок службы - а для кого-то и на всю жизнь. В корабли, побитые неприятностями, не раз тонувшие, горевшие и разбивавшиеся вместе с командой. Верные.
Рейнджеры верили в корабли, и корабли отвечали им тем же: выносили из безвыходных ситуаций, летели, когда лететь-то было не на чем – и, с годами, все больше пропитывались характерами капитанов.
Или капитана. Тут как повезет.
Возможно, поэтому Cорок вторым не получалось управлять. К нему можно было лишь приспособиться – с явственным ощущением того, что пытаешься докричаться до чего-то немыслимо огромного, а оно, ленивое и капризное, полностью игнорирует тебя, стоящего под боком и нелепо размахивающего руками… простите, рулем.
О да. Руль. Управление. Кораблю, уносившему в Бесконечность-и-Далее команду Лайтера, все это казалось пустым звуком. Сорок второй ворчал всеми двигателями, как недовольное и непременно хищное животное, периодически дергался – выбирая момент так, чтоб пилот-новичок прокопал носом приборную доску – и будто ревновал к чужим рукам, из-за чего первые несколько дежурств превратились в самый настоящий цирк.
Незамеченным подобное не осталось: командор Небула, вдоволь наглядевшись на мятые лица одной из своих лучших команд, назначил тренировки. Дополнительные, вынужденные, особо унизительные при том, что второй пилот давным-давно прошел весь курс обучения. И еще как прошел!.. В общем, сопротивлялась Нова отчаянно, долго. Но, когда Сорок второй вдруг намертво стал там, где проходили и учебные развалюхи, тангеанка сдалась.
С боем – но сдалась. И теперь, вот уже который раз подряд, училась управлять своенравным кораблем. Заново.

На взгляд Миры, выглядело все это дело более чем глупо. Зависать на тихом ходе в медвежьем углу галактики, отрабатывать по сотне раз одни и те же приемы, девяносто девять из ста откровенно валить… ох и ах. Непосредственный контроль начальства осложнял ситуацию еще больше. На исходе первого часа добровольно-принудительных истязаний тангеанке хотелось хоть чем-нибудь в него швырнуть. В начальство, то бишь. В стоящее позади, наблюдающее за каждым ее движением и многозначительно хмыкающее начальство в лице капитана, который, к тому же, решил всерьез заняться обучением напарницы.
Казалось, хуже быть уже не могло. Или могло?
Могло, - поморщилась рейнджер, перехватив рычаг управления. Не оставь они Эксара с Бустером в «Космо», проблем было бы больше в разы. Что-то, а издеваться робот любил. Плод коллективного психоза армии инопланетян ничем не отличался от человека. Причем, человека сомнительных моральных качеств и странного чувства юмора.
Но и без всех отягчающих волновалась Нова куда больше обычного. В основном, конечно, сказывалась усталость. Накопившись где-то в висках, она плавно перетекла в раздражение, чем очень и очень скоро взяла верх над желанием хоть чему-нибудь научиться. В результате пальцы девушки выделывали нелепейшие кренделя, кисти рук отяжелели, а в горле комом поднялась обида – на себя, на Лайтера и на Командование в целом.
Все было слишком хорошо – тогда, в начале, на планете «Z». Мира искренне считала себя хорошим напарником и достойным рейнджером. Нужной. А теперь, сидя в кресле второго пилота, раскисала, не в состоянии справиться с рабочим кораблем. И это в обычных условиях! Про реальный бой с таким раскладом ей и думать-то запрещалось: и сама убьется, и команду за собой утянет.
Сорок второй вновь набрал скорость и резко остановился; из-за ремня безопасности, с треском резанувшего по груди, тангеанка сдавленно охнула. Многострадальное кресло под ней чуть наклонилось назад - это не удержался на своих двоих непосредственный капитан корабля.
- Еще раз, рейнджер, и второго такого же может не случится, - подняться на ноги у Лайтера вышло не сразу. Под немного ехидное пищание-мигание ламп корабля мужчина, пошатнувшись, прислонился к стене. - Моя. Голова. Признайся, Мира, ты добиваешься повышения? Если так, то делай это чуть менее болезненно. Прошу.
- Никак нет, сер, - вжалась в обивку принцесса. От неловкости и стыда ей хотелось провалиться сквозь пол… что было вполне осуществимо, чисто технически. - Просто… Я больше не могу. Я не понимаю, как можно управлять этим.
В доказательство своих слов девушка отпустила руль и растянулась в пилотском кресле – чего делать в принципе не разрешалось. К чести корабля, с места Сорок второй не рванул. Лишь снова дернулся. Слабее первого раза, много слабее, но и того хватило, чтобы Базз вновь оказался на полу, причем вторым рывком его снесло уже куда-то в сторону.
Вот такой вот у команды Лайтера капитан.
Нова сердито поджала губы. После, спохватившись, протянула начальству руку. Не вставая. Странновато, должно быть, это смотрелось: тонкая девичья ладошка сквозь укрепленный металлический каркас. Базз помощь принял – но со всей осторожностью: ему совсем не улыбалось очнуться с закатанной в железо конечностью. Тут ведь ни опыт не спасет, ни сила. Плавить. Только плавить.
- Извини.
- Извиняю. У нас льда случайно не найдется? – рейнджер с надеждой оглянулся по сторонам, затем нетвердой походкой двинулся в основной отсек. В дверях задержался. – Только э-э-э… Мира? Не трогай пока рычаги.
Тангеанка прислушалась: у холодильных камер началась возня и, судя по всему, льда на месте не оказалось. Не слишком хорошо для отчета. Лишь бы робот не узнал!
- Не накручивай себе лишнего, - под стук шагов донеслось из коммуникатора минутой спустя. – Сорок второй ничем не отличается от прочих судов. Тебе нужно слегка подтянуть теорию, и…
Опять. В последнее время ей приходилось выслушивать подобное слишком часто и от кого угодно. То подтяни теорию, то больше практики - и ни слова об этом чертовом корабле!
- Он меня не принимает. Сорок второй. И не делай вид, будто не замечаешь все это, ладно? – от обиды Нова распалялась все сильнее. – С самого начала он подпускает Эксара и Бустера, но не меня. Я что, хуже Бустера?!
То, что замахнуться на приборную панель было плохой идеей, Нова поняла уже после – когда начальство сзади, едва ли не в прыжке перехватило ее ладонь, чуть прижало – исключительно в воспитательных целях – и аккуратно положило обратно на руль.
- Без рукоприкладства, пожалуйста. – с этими словами Лайтер мед-лен-но опустился в кресло, потирая ушибленный бок. На скуле рейнджера уже начинал темнеть синяк.
Под снисходительно-жалостливым взглядом капитана Мире стало здорово не по себе, и девушка, чтобы отвлечься, принялась рассматривать путь дальше по курсу.
- Ты должна управлять кораблем, а не наоборот, – проникновенно начал Базз. Что-то, а полные пафоса нотации удавались ему всегда… хоть и нечасто они были к месту. - Попытайся понять это, Мира. Тогда станет легче.
В космосе было непривычно пусто; приборы не отображали вообще ничего. Сплошная темень. Главное в такие моменты – припомнились полузабытые тексты лекций – не думать о пространстве абстрактно. Иначе можно додуматься до… всякого.
По-хозяйски твердая рука капитана мгновенно успокоила Сорок второй: корабль стал боком, прекратил трястись и вскоре выровнялся. Нова вздохнула: ей почему-то представилось, что у стальной махины отрос хвост. Неуклюжий, щенячий.
- Тебе проще, Базз. Вам всем проще. Ты… ну понимаешь.
- Понимаю что? – брови Лайтера поползли вверх.
Принцесса заерзала в кресле, чувствуя, что начинает краснеть. Корабль, весело молотящий хвостом по стальным боковинам, никак не выходил у нее из головы.
- Мужчина. И его капитан, - поспешно добавила она. – И работаешь с ним уже… Кстати, сколько лет?
- Двадцать. Юбилей недавно был, - отчеканил, не задумываясь, Базз. Начало фразы, сказанной вторым пилотом, он предпочел не заметить. Кто их знает, эти дворцовые порядки.
Но корабль остановил – мягко и плавно. Стало тихо; разговор обещал затянуться, и капитан удобнее сел в кресле, развернувшись лицом к напарнице. Та старательно прятала глаза и, кажется, начинала жалеть об отсутствии остальных членов команды.
- Поздравляю?
Вопреки всем стараниям, Мире так и не удалось убрать из голоса вопросительных нот. Лайтер сухо кивнул, глядя куда-то сквозь Нову; с таким же лицом он подписывал приказ о первом аресте Варпа…
Вспомнив об этом, девушка растерялась уже окончательно. Вот так тема. Каким бы сильным не казался Базз, как бы не храбрился, отчитывая новичков, предательство друга он пережил тяжело. Но пережил. И даже нашел в себе силы поверить в лучшее – и в злосчастном напарнике, и в каждом из своих новобранцев.
Именно так должен выглядеть герой, спасающий планеты пачками, герой, из-за которого она, Нова, очутилась в Командовании. По сравнению с ним принцесса со всеми ее проблемами выглядела жалко…

Когда капитан забарабанил по сколу на приборной панели, повисшим в кабине молчанием уже, казалось, можно было нарезать сыр. Свет заморгал. В такт. Девушка улыбнулась: если не знать, что там, под крышкой, отходят провода, подобное может сильно напугать.
- У тебя сразу с ним сложилось? С кораблем?
Дробь прекратилась; освещение восстановилось, и Сорок второй э… выдохнул с облегчением. Ну, выдохнул бы. Если б мог.
- Нет. Пришлось повозиться.
- Правда? И… как долго? – Мира с радостью ухватилась за новую тему. Все, что угодно, лишь бы не молчать. И вообще, пора бы возвращаться на базу.
- До первой аварии.
- Шутишь.
- И не думал, - пожал плечами рейнджер. – Мы с Варпом здорово врезались на нем еще в первые дежурства. Там, на носу. Присмотрись.
Привстав, девушка перегнулась через панели и почти вплотную прижалась носом к стеклу. Старая трещина на обшивке приобрела несколько иное значение.
- О.
- С креслом та же ерунда. Сломали нечаянно, - прочитав по лицу подопечной все, что нужно и даже более, Лайтер довольно рассмеялся. Корабль отозвался металлическим мурлыканьем. – Знаешь что, Мира? Тебе нужно напугать его. Сорок второй. Вот тогда и сработаетесь.
Переварить сказанное вышло не сразу; девушка скривилась. Напугай. Сам ведь убеждал, что вся проблема в слабой теории!.. Эту капризную махину и вести-то сложно!
- Я помогу, если хочешь. Не трусь.
- Уверен?
- У нас еще куча времени. А мне торопиться некуда.
Чего-чего, а такого великодушия от начальства Нова не ожидала. В некотором смысле, предложение Базза снимало все «Вы». Их, конечно, и раньше особо не наблюдалось, но…
Тангеанка растерянно посмотрела на капитана. Поймав ее взгляд, Лайтер дотянулся и хлопнул напарницу по руке. Одобряюще, несомненно.
- Тогда садись на мое место.

При всем внешнем сходстве, в капитанском кресле было не слишком удобно: до панелей далеко, в локтях – широко, а спина так вообще проваливалась куда-то вглубь; подогнать кресло под себя Мира не решилась. А когда ей на плечи легли тяжелые ладони, передумала двигаться вообще. Как, впрочем, и дышать. На некоторое время точно.
- Ладно, - Нова села на самый край, чтобы дотянуться до руля. Шею начинало ломить. – Ладно. Что теперь?
Сорок второй предупреждающе заворчал – как большая недовольная собака.
- Видишь пояс астероидов? – Лайтер указал на далекие, далекие точки на радарах. Уже издали они выглядели угрожающе. Слишком много и плотно.
- И?.. – осторожно поинтересовалась девушка. Самые худшие ее опасения начинали сбываться.
Начальство хмыкнуло; ладони на плечах тангеанки сжались так, что стало больно. Но боль эта была хорошей. Правильной.
- Жми.
- Мы разобьемся, - перед глазами Новы бронированными фрегатами поплыли те самые грузы под маркировкой «200» - дань традициям планеты-столицы. Девушка сморгнула. Не шибко помогло. - Разобьемся. Я… я не справлюсь!
Капитан подался вперед, наклонившись к напарнице; растрепавшиеся рыжие волосы защекотали его шею. Подопечная сжалась, пытаясь стать как можно меньше.
- В противном случае он никогда тебя не признает. Испугалась, принцесса?
Это была провокация. Одна из глупейших, стоит признаться - однако действенная. Выдохнув, Мира пристегнула ремень.

В то дежурство Сорок второй получил с сотню новых царапин, швов, выбоин и целую пробоину. А принцессу… принцессу все-таки признал.
Если капитан не против, то, в конце концов, почему бы и нет?

@темы: фанфикшен, Buzz Lightyear of Star Command