Забавно понимать, что ты все-таки дописал часть, хотя думал, что никогда этого не сделаешь, потому что руки не оттуда и ГГ — дерево с глазами. Но больше такого не хочу)
+++
Веди себя хорошо,
Зови меня, если что,
И постарайся смолчать,
Когда захочется о чем-то сказать.
АДО, «Веди себя хорошо»
Зови меня, если что,
И постарайся смолчать,
Когда захочется о чем-то сказать.
АДО, «Веди себя хорошо»
— Эй, Босс, открывай! Дикен знает, что ты не спишь!
Каменный, теряющийся в полумраке потолок в выделенной для меня комнате был ничуть не интереснее каменных же стен вокруг.
Изучать его было не особо весело, но я не сдавалась — и, вытянувшись на кровати поверх одеяла, уже долго-долго лежала без движения, глядя вверх над собой. Иногда, правда, смаргивала, потому что зеленоватый свет гриба на стене раздражал глаза, но в то же время его было слишком мало, чтобы в полной мере осветить комнату.
Эта комната в одном из жилых строений Лит-Муатара с самого начала предназначалась мне, но в ней не было практически ничего моего. Почти всю одежду сразу после возвращения в город унесли в починку служанки — держа на вытянутых руках, разглядывая с ужасом и брезгливым интересом, оставив взамен что-то непривычное, местное, что-то, что я даже и не сразу поняла, как надеть. Дожидались меня разве что чудом отвоеванные сапоги, с которыми я не пожелала расставаться и ради этого даже рискнула объясниться на пальцах со своими озадаченными помощниками.
— Дикен отсюда слышит, как ты дышишь! Бо-о-ос! — скосив глаз, я поняла по теням в коридоре, что кобольд прижался к полу и заглядывает под дверь. Из-под нее на какое-то время появилась когтистая лапа, поскребла пол и втянулась обратно. — Дикен начинает переживать!
*Ты и правда думаешь, что, если не отзываться, он с тебя слезет?* — усмехнулся Энсенрик, ножны с которым были прислонены к стене возле кровати.
Я поморщилась от того, как резко звучал его голос в моей голове, но отвечать не стала и шевелиться — тоже. Проведя ночь в городе, на мягких подушках, в безопасности, я почему-то чувствовала себя еще более обессилевшей, чем после ночевок на островах. Словно бы все силы остались где-то там, в путешествии по Темной реке. Тело было тяжелым, лень — парализующей, от запланированного начинало мутить.
Наверное, я была слегка не в себе, когда вчера, едва лодка прибыла в порт, пообещала Дикену сопроводить его на прогулке по городу. Еще надо было вновь встретиться с Провидицей — и опять остро осознать, что я не просто занимаюсь опасной для жизни беготней по Андердарку, а, вообще-то, участвую в кровопролитной и уже длящейся какое-то время войне между дроу, причем в весьма необычном статусе. А еще…
— Если Босс так и будет молчать, Дикену придется позвать на помощь! Бо-о-ос, не пугай Дикена! — кобольд снова забарабанил по двери, для верности еще и попинав ее пару раз. Что-то в его нытье разбередило мою совесть, но все-таки не настолько, чтобы оторвать голову от подушек.
*Ты не сможешь все время отсиживаться в этой комнате, даже если захочешь. Мне ты тоже кое-что обещала.*
В голосе меча был укор. Ему не улыбалось весь день торчать в ножнах, раз уж мы временно вернулись в Лит-Муатар, и он тоже хотел от меня выполнения кое-каких договоренностей. Застонав сквозь зубы, я перевернулась на бок, подтянула колени к груди, уткнулась лицом в ладони — почему-то ощущая себя инструментом в чужих руках, лишь временно отложенным в сторону за ненадобностью.
*Ты можешь поговорить хотя бы со мной? — а вот теперь и Энсенрик заволновался. Завозился в своем мече, приглядываясь ко мне подозрительно и обеспокоенно. — Меня жуть берет от твоего молчания. И кобольд, по-моему, уже за помощью побежал.*
А ведь действительно: я больше не замечала под дверями теней от Дикеновых ботинок и чуть ранее слышала его удаляющийся топот. Интересно, к кому он пойдет на меня жаловаться…
Ответ на этот вопрос я получила достаточно быстро — вместе с аккуратным, но тяжелым стуком, от которого задрожала дверь.
— Миледи? — Голос Валена в коридоре бодрил и сам по себе, но, услышав непривычное обращение, я даже приподняла голову, сонно моргая. Это еще что за новости? — Ваш кобольд встревожен, — сказал тифлинг, и, судя по звукам, ящер топтался где-то рядом с ним.
Боги, и где только Дикен его нашел? Как притащил сюда? Нет, на самом деле — не хочу знать.
— Если вы не откроете дверь сами, нам придется открыть ее с этой стороны, — не дождавшись ответа, спокойно пообещал Вален, и я поверила ему тотчас же.
*Видишь? Тебе все равно пришлось сползти с кровати. — Насмешливо-облегченный оклик меча застал меня на середине подъема. Чуть-чуть неуклюжего, но, тем не менее, достаточно торопливого. Наблюдая за тем, как я не с первого раза попадаю ногами в сапоги, Энсенрик хмыкнул: — Доброго утра, герой.*
Подхватив ножны с мечом, мимоходом глянув в зеркало и пригладив волосы, я открыла засов на двери до того, как с ней сделали что-нибудь нехорошее. Стоящий в коридоре Вален был все еще слегка бледным после событий, произошедших на авариэльском острове, и, как и я, остался без своей привычной обмундировки. Видеть его в обычной городской одежде было так странно, что я несколько раз моргнула, привыкая, укладывая это в голове.
Тифлинг, нахмурившись, вопросительно рассматривал меня с высоты своего роста, наверно, ожидая объяснений. Но, встретившись с ним взглядом, я опустила подбородок и молча проскользнула мимо — не была уверена, что смогу объясниться или оправдаться.
Хорошо, что Дикен, словно ничего и не произошло, сразу же цапнул меня за руку и потащил дальше по коридору:
— Если Босс будет весь день сидеть в комнате, то пропустит все приключения!
На самом деле с Провидицей все мы увиделись еще вчера. Когда лодка Каваллеса едва только приближалась к порту, дроу с несколькими подручными уже ждала у причала. Одетая во все белое, она была сияющим светлым пятном на фоне черной воды и темных строений и, казалось, являлась маячком, на который ориентировался Каваллес. Он подвел лодку к тому самому месту, у которого стояла дроу, и даже поклонился ей по прибытии, — отчего у меня слегка захватило дух.
Впрочем, никто больше такому не удивился, да и присутствию Провидицы в доках никто не удивился тоже. Натирра и Вален словно заранее были уверены, что дроу будет знать о нашем возвращении, а Дикен царапал пером на листе что-то про видения и добрые знаки. Хотя, конечно, именно добрым знаком это все и являлось: если бы не Провидица и ее указания, ее помощь, добираться до центра города было бы сильно сложнее.
Никаких вопросов дроу не задавала, и вообще казалось, что ее больше интересуют раны на теле Валена, чем завернутое в пивафви зеркало, из-за которого проседала лодка. Впрочем, авариэльским зеркалом она потом занялась тоже — поручила паре подручных отнести в храм Лолт, не оголяя стекло. Провидица даже не стала дослушивать наши рассказы об островах, сразу же отправив отдыхать, поэтому я была не против увидеть ее снова. Отчитаться о всех событиях на свежую голову — не мутную после течений Темной реки, особенно беспокойных и неприятных возле Лит-Муатара.
Как раз к Провидице меня и собирался сопроводить Вален, раз уж я наконец вышла из своей комнаты. И именно от ее нынешнего обиталища хотел отправляться на прогулку Дикен, из-за чего и пытался так отчаянно выковырять меня на улицу.
Хорошо, что на полпути к выходу, услышав звук шагов, нас с кобольдом остановили дроу-служки. Дикен точно смог перехватить что-то, пока меня будил, а я позавтракать не успела и очень обрадовалась тому, что дали с собой. Пусть и пришлось жевать на ходу, продирая глаза, стараясь поспевать за тифлингом. К тому же это хоть чуть-чуть сгладило молчание — нам с Валеном было не о чем говорить, но все-таки после времени, проведенного рядом, тишина была чуть-чуть более тяготящей. Такой, когда изо всех сил стараешься смотреть в другую сторону, чтобы случайно не пересечься взглядом с тем, кто шагает рядом, и не ухудшить свое положение еще больше.
Храм Лолт возвышался над прочими городскими строениями, и на нем, на мой вкус, было чересчур много острого. Острые черные храмовые шпили, острые колонны, обступающие основную часть храма, как паучьи лапы, — я уже видела все это, и не раз, но теперь у меня перед глазами ясно встали дроуки с авариэльского острова. И авариэльский же храм, в котором мне едва не перегрызли горло.
— И все равно это место не похоже на обитель добра и света, — проворчала я, обняв себя руками. Вероятно, мне еще долго-долго будет неспокойно при виде храмов.
— Вам повезло хотя бы в том, что вы не увидели это место таким, каким его впервые увидели мы, — отозвался Вален, сразу поняв, куда я гляжу. — Дом Маэвир до последнего проводил в храме свои ритуалы, надеясь, что Лолт откликнется и поможет им в их бедственном положении.
Храм на другом конце улицы он рассматривал так скептически, будто видел в первый раз. И, казалось, с облегчением ухватился за шанс разбить неловкое молчание, в котором нам пришлось бы идти еще долго. (Насвистывание Дикена — не в счет; в задорном мотивчике я узнала одну крайне пошлую балладу и была готова в любой момент остановить эту, хм, музыку.)
— Лит-Муатар был обычным городом дроу до того, как сюда отступили войска Провидицы и принесли новые порядки. А от того, что творят дроу, даже у меня иногда стынет кровь в жилах, — признался тифлинг, как-то очень просто намекая на свое происхождение. Впрочем, оно не было чем-то таким, что можно скрыть.
Я кивнула сама себе, почему-то представив ближайшее окружение Провидицы, отмывающее храм Лолт, залитый кровищей и чем похуже. А вот насчет отступления…
— Так войска Провидицы уже сражались с Вальшаресс? Мне об этом никто не рассказывал.
— Единожды. И это причина, по которой так нужна ваша… помощь. — Холодок в голосе тифлинга, когда дело касалось моей сомнительной избранности, был таким привычным, что я едва обратила на него внимание. — Любая помощь, — чуть помедлив, поправился Вален, и я сочла это хорошим знаком.
— И давно это было? — спросила я, вспоминая, что сторонники Провидицы чувствовали себя в городе вполне уверенно, явно успев обжиться.
— Три месяца назад. Мы не были готовы к той битве, да и не могли быть готовы. Потеряли три союзных дома и лучшего полководца.
Не так уж и задолго до нашего с Дикеном появления в Андердарке, значит.
Как и всегда в моменты волнения, тифлинг коснулся рогов, запустил руку в волосы, резко заправил свисающую ниже подбородка прядь за острое ухо. Похоже, то сражение далось ему нелегко, — пусть мне и было сложно думать так о ком-то вроде Валена. Хотя вот так, без своей шипастой брони, с которой уже наверняка возился кузнец Ризольвир, Вален наводил заметно меньше инфернальной какой-то жути. А может, я просто привыкла, не знаю.
— Я едва успел увести остатки наших войск сюда — в этот город, любезно предоставленный матроной Маэвир. — Что-то в голосе тифлинга отбивало всякое желание спрашивать о «любезности» дроу, которым принадлежал Лит-Муатар. — И все это время ассасины Вальшаресс кусали нас за пятки, добивая отставших, — продолжил он, хмуро глядя перед собой. А я вспомнила сначала о том, что ранее Вален стоял во главе армии Провидицы, а затем о том, что Провидица, вероятно, захочет поставить во главе этой армии меня. Какой кошмар.
Видимо, последнее я подумала уже вслух, на выдохе-стоне сквозь зубы, потому что даже Дикен, шагающий впереди, непонимающе обернулся с приоткрытой пастью. Но, по крайней мере, он хотя бы перестал подыгрывать себе на лютне, с которой не расстался даже в городе. Кажется, кобольд хотел прогуляться с ней к какой-то таверне…
— Теперь мне как никогда сильно хочется верить в видения Провидицы. — Я надеялась, что лучше замаскирую содрогание в голосе, но нет. Вален покосился на меня с сомнением, но ничего говорить не стал. — Всем нам сейчас точно не помешает немного божественной помощи.
Глядя на храм Лолт изнутри, попадая сапогами в подозрительного вида стоки на полу, чувствуя на себе взгляд статуи женщины с паучьим торсом, очень-очень не хотелось, чтобы тебе помогала именно эта сила.
Однако я точно замечала изменения в обстановке, произошедшие с моего прошлого посещения храма. Служители Эйлистри пытались его очистить, облагородить: повсюду стало больше полупрозрачных лунных камней, света, белых мягких тканей, прикрывающих наиболее подозрительные алтарные выступы. Нарисованное на стене изображение лунного круга, которого не было прежде, вызвало у меня неожиданную, глухую и отстраненную тоску. Хотя, наверное, последователям Эйлистри, которые из-за войны с Вальшаресс вернулись в Андердарк с поверхности, здесь было не менее неуютно.
Провидица появилась не сразу — но аккурат к тому моменту, когда Дикен начал скучать и щупать все, что попадалось под лапу, а я пыталась уболтать его ничего не трогать, иначе влетит обоим. Жрица вышла откуда-то из внутренней части храма, и не одна, а вместе с Натиррой. Та, как и все мы, выглядела чуть более отдохнувшей, чем сразу после плавания, но лицо ее было растерянным. Волосы дроу стали короче ровно на ту длину, что отсекла замахом кинжала Сабал в авариэльском дворце.
Увлеченная своими мыслями, Натирра даже не сразу заметила, что храм не пуст, но позже слегка улыбнулась мне и заняла место за спиной Провидицы. Исповедь? Наставления? Так вот почему за мной отправили Валена.
— Натирра рассказала мне о том, с чем вы встретились на островах. О существах и ужасных испытаниях, через которые вы с честью прошли, — сказал Провидица, обводя ласковым взглядом меня и Дикена. Серебряные волосы, серебряные украшения на одежде — даже голос ее был каким-то серебряным, негромким. — Благословение Эйлистри следует за вами, Тарина, пусть даже вы можете в это не верить.
Вот так, в присутствии Провидицы, мне почему-то стало особенно неудобно за свою утреннюю выходку. Словно бы эта дроу с глазами старухи каким-то образом о ней знала, видела больше, чем мне хотелось бы показать. Даже Энсенрику было не по себе в этом храме: я ощущала, как неспокойный дух то пытается забиться подальше в свое пристанище, то подбирается ближе, прислушиваясь.
Благо, дроу не стала пытать нас своим вниманием и быстро перешла к текущим делам.
— Я рада знать, что в сражении нам будут помогать големы Алсигарда. Он был великим чародеем, и его создания — грозная сила. Особенно если то, что я слышала об их разуме, правда. — Провидица слегка понизила голос, в нем были восхищение и неверие, совсем легкое.
— О, големы очень умные! — тут же закивал Дикен, ловивший каждое ее слово, но больше пялившийся на блестящие-шелестящие одежды. — Они устроили Дикену экскурсию по лабораториям, чтобы он не потерялся. Правда, другие големы пытались Дикена растоптать и были не такими милыми…
— Между големами на острове Создателя едва закончилась война. Точнее, это мы ее закончили. — Вален, шагнув вперед, аккуратно перехватил инициативу. Знал ведь, как может затянуться кобольдская болтовня. — Если они справятся со своими распрями, то станут хорошими союзниками. К тому же нам не придется заботиться о том, чтобы доставить их в город по Темной реке. Големы смогут просто ее перейти.
При мысли о рядах големов, поднимающихся со дна Темной реки, я покачала головой. Зрелище получалось довольно… эпичным, достойным одной из застревающих в голове песенок Дикена.
— Только давайте выставим в порту часовых? Или хотя бы предупредим портовых о том, что к ним могут заявиться гости, — после краткого колебания предложила я. И тут же пояснила, заметив повисшее в воздухе недоумение: — Я не уверена, что Феррон, их лидер, не пришлет кого-нибудь заранее с… дружеским визитом. Он очень старается быть услужливым.
Судя по быстрому смешку, Натирра тоже вспомнила этого полуорка из чистого золота. Да и, к моему удивлению, даже Вален кивнул — прогоняя перед глазами ту же картинку, что и я, если судить по ходящему из стороны в сторону хвосту. А вот Дикен обернулся на меня с возмущением, клацнув зубами.
— Ну-у-у, это ерунда, Босс. Леди-дроу сможет увидеть големов сразу, в своем волшебном зеркале! — с глубочайшей убежденностью возразил он. — Теперь она будет все заранее знать и за всеми следить!
Магическое зеркало так и стояло в храме, завернутое в трофейный эльфийский плащ, — правда, на этот раз тканью его обернули чуть более умело, чем это сделала я. Провидица, взглянув на него, изменилась в лице, словно бы собираясь сообщить что-то не слишком приятное.
— Я… уже успела изучить это зеркало, пока вы все отдыхали. Это очень опасная вещь. Настолько, что я даже не уверена, можно ли ее использовать в этой войне.
*Да ладно. И ради этого вы рисковали своими жизнями?* — проворчал из своего меча Энсенрик, и я, пожалуй, отчасти была с ним согласна. Да и все были, в той или иной степени. Все же Лит-Муатар вместе с остатками войск стоял на краю пропасти и уже чуть-чуть соскальзывал вниз.
— Я боюсь повторить участь этой бедняжки — королевы авариэлей, — быстро и примирительно объяснилась жрица, подняв руку в защитном жесте. — Это зеркало ослабляет сам дух владельца. Тот, кто пользуется им слишком часто, начинает полагаться на магию зеркала больше, чем на себя, — сказала дроу, добавляя веса в каждое слово, позволяя всем это прочувствовать. — Но я готова прибегнуть к его помощи, если это будет действительно необходимо.
— В Андердарке есть силы, которые захотели бы завладеть такой вещью и использовать ее в своих целях. Я не знаю места, где она была бы укрыта более надежно, — заступилась за жрицу Натирра, и я слегка позавидовала ее уверенности. — Зеркало не попало к Вальшаресс, и это уже облегчает нам работу.
А сил, которые пожелали завладеть зеркалом, было и правда много, и с каждой из них не хотелось иметь никаких дел. Провидицу особо беспокоили три из них, те, что уже присоединились к Вальшаресс, восполняли ее войска или могли выступить на ее стороне в будущем. Именно к ним и предстояло отправляться дальше.
Слушая рассказы спутников о целом улье бехолдеров, городе иллитидов, сомнительном отдаленном поселении, которое поставляло в армию дроу отлично сколоченную нежить, разглядывая карты тоннелей, но не понимая в них практически ничего, я даже слегка удивлялась собственному спокойствию. А еще вновь ощущала себя инструментом, скальпелем, который направляет в нужное — больное, опасное — место чья-то знающая рука.
Конечно, Провидица не раз говорила о том, как сожалеет, что я помогаю ей не совсем по своей воле. Да и самой мне давным-давно стало понятно, насколько опасные силы собрались под землей, — бросать всё и искать путь наверх я не стала бы. Но все же неприятное зудящее утреннее ощущение вернулось, и справиться с ним не получалось никак. Я забыла о нем разве что в тот момент, когда Вален, склонившись над картами, объяснял, что часть пути до нужных мест во имя незаметности придется пройти пешком. Ведь это означало, что другую часть придется пройти не пешком.
А воспользоваться авариэльским зеркалом мне все же довелось, всего один раз. Провидица сама попросила меня об этом — ведь от одного раза ничего страшного случиться не должно было (ха!), а мне, как той, на кого указала ее богиня, зеркало обязательно показало бы что-нибудь важное.
Осторожно взяв зеркало обеими руками, я заглянула в него, не зная, что ожидаю увидеть, и ничего особенно не желая. И в итоге увидела, ну, ничего. Только… снег? Ревущую зимнюю бурю? Нечто такое же белое и остро-холодное, как то, что уже случайно заметила в авариэльском дворце.
*А попробуй попросить у зеркала кто-то конкретное. Пусть покажет, чем занимаются сейчас мозгососы, например,* — посоветовал Энсенрик, увлеченный процессом больше меня.
Да и вообще в храме повисла сосредоточенная заинтересованная тишина — хорошо, что хотя бы за плечом никто не стоял. Жалея, что не расспросила Шаори о том, как пользоваться зеркалом, я покрутила раму в руках, наклонила ее туда и сюда, чувствуя себя ужасно глупо. Эм. Зеркало? Пожалуйста?
Нет, ничего, только снег, обжигающая глаза белизна. Казалось, даже само зеркальное стекло и воздух возле него стали чуть холоднее: дыхнешь — изо рта вырвется пар.
Наверное, я хмурилась излишне живописно, вглядываясь в бушующую бурю, пытаясь понять, не сломалось ли зеркало вовсе после истории с авариэлями и Халастером, раз Провидица, приблизившись, положила руку на сгиб моего локтя и осторожно спросила:
— Что-то не так?
До меня донесся запах то ли духов, то ли масел, таких непривычных тут, под землей. Провидице вполне хватало роста, чтобы, стоя рядом, искоса заглянуть в зеркало — но она этого старательно избегала. В отличие от Дикена, который был уже готов взобраться по мне, как по дереву.
— Я вижу только снег. Зеркало не показывает мне ничего больше. — Признавшись в этом, я, для верности, попросила зеркало показать еще что-нибудь. Улей бехолдеров? «Зияющий портал»? Не-а, бесполезно.
— Снег? Босс, это же как в Хиллтопе! — Дикен взволнованно дернул меня за штанину. Вот только нежный эльфийский материал предупреждающе затрещал, а я, дернув штанину в обратную сторону, грозно зыркнула на кобольда. Он быстро убрал лапу и продолжил уже тише, извинительно: — В наших горах сейчас все еще зима, Босс…
Впрочем, да, место по ту сторону стекла и правда чуть-чуть напоминало окрестности Хилтопа в самые суровые зимы. Разве что я не могла припомнить, чтобы видела где-нибудь такое количество льда. Пожав плечами, я перевернула зеркало стеклом вниз и отдала его Провидице — почувствовав некоторое облегчение от того, что избавилась от этой вещицы.
По лицу дроу скользнула тень беспокойства, но тут же пропала. Натирра и Вален быстро и непонимающе переглянулись за ее спиной.
— Значит, в конце концов вы вернетесь домой, — растерянно решила Провидица.
Я давным-давно заметила интерес, с которым дроу-жрица поглядывает на лютню Дикена, но даже в самом безумном сне не могла вообразить, что она попросит его для нее спеть. Впрочем, я слишком мало знала о богине, которой поклонялась Провидица, и мне только предстояло расспросить Натирру о том, какое значение для служителей Эйлистри имеют танец и музыка. Поэтому в тот момент я удивилась не меньше, чем кобольд, — который сконфузился, растерялся и одновременно обрадовался настолько, что попытался для начала спрятаться за моими ногами.
Музыка Дикена, как и его пение… ну, они были хороши для Тимофаррара, который их выпестовал. И вполне подходили для боя, воодушевляя или лишая самообладания (последнее — чаще, не зря же кобольд за последнее время сочинил столько раздражающих, злых мотивчиков про дроу). Но представить его пение здесь, в храме, было настолько сложно, что мне показалось, будто Провидица просто не знает, о чем просит.
Я даже хотела что-то сказать на этот счет, пока жрица уговаривала Дикена выйти к ней, — но тут же поймала предупреждающий взгляд Натирры. Дроу чуть заметно покачала головой из стороны в сторону; что ж, никто не скажет, что я не пыталась это остановить.
Тем более, что Дикен был жутко доволен — его потряхивало от радостного волнения, струны лютни дребезжали почти в такт. Кобольд пообещал найти меня позже, в городе, чему я была даже рада, надеясь разобраться с кое-какими делами в одиночестве. Когда он совсем по-собачьи вертелся, устраиваясь на подушках у ног Провидицы, я заметила, что из внутренних помещений появились еще несколько женщин-дроу в похожих одеждах. Надеюсь, Дикен хотя бы не станет допевать ту балладу, которую насвистывал по пути в храм.
Натирра решила остаться с ними, хотя ее губы были упрямо сжаты, словно бы дроу настраивалась на что-то очень, очень непростое. А вот ужас и колебание на обычно безэмоциональном лице Валена меня даже слегка развеселили. Переступая с ноги на ногу, он, по-видимому, разрывался между преданностью Провидице и сильным желанием убраться из храма Лолт как можно дальше, пока не стало по-настоящему громко. В этом мы оказались удивительно похожи.
Коснувшись чужого плеча, я полушепотом, не отводя взгляда от тепло улыбающейся Провидицы, попросила Валена провести меня к тренировочным площадкам — вряд ли бы я нашла их сама с первого раза. В том, как быстро и без вопросов согласился тифлинг, мне померещилось облегчение.
Тренировочные площадки находились в другой части города, и, чтобы добраться до них, пришлось здорово попетлять — сквозь полупустые улицы с темными, молчащими домами, сквозь высокие арочные пролеты. Эта часть города выводила к внешним тоннелям, так что неудивительно, что ее отдали войскам. Войска тренировались тут же, на них из загонов по соседству поглядывали лохматые рофы, задумчиво пережевывающие жвачку. Посмотреть, конечно, было на что. Но теперь, наблюдая краем глаза за тренировкой дроу-солдат, я не восхищалась про себя их грацией, а думала о том, как же мало их было…
В какой-то момент Вален остановился, чтобы поприветствовать незнакомого мне дроу, одетого заметно лучше, чем прочие солдаты, но измотанного куда больше них. Мне не оставалось ничего, кроме как неловко топтаться рядом, пока эти двое быстро и неспокойно обсуждали последние донесения шпионов с территорий Вальшаресс. Дроу звали Имлотом, и он был одним из капитанов, которые вели войска Провидицы. На меня он косился с любопытством, как на какую-то диковинку, и я не ощущала враждебности — уже хотя бы поэтому стоило попытаться запомнить его имя.
Подходящая площадка для тренировки нашлась быстро — она была загорожена со всех сторон какими-то укреплениями, на ней стояла парочка потрепанных манекенов, и, главное, она была пустой. Ну, точнее, стала пустой, когда мне удалось избавиться от Валена.
Может, от скуки, а может, из нежелания возвращаться в храм Лолт и слушать Дикенову музыку тифлинг решил понаблюдать за тем, как я тренируюсь. И не сразу принял отказ, словно бы удивленно спросив о причинах. Наглядевшись на льдисто-синюю зиму в авариэльском зеркале, я не могла не думать о ней, когда краснела, бледнела и пыталась придумать отговорки поприличнее под чуть-чуть ироничным взглядом тифлинга. Возможно, он и правда хотел помочь, верно истолковав и меч Энсенрика в ножнах, и свисающий с моего локтя пивафви из храма. Но все-таки ледяное безразличие с недоверием пополам переносить было проще…
Уговорить Валена уйти мне удалось, только признавшись, что собираюсь чуть-чуть поэкспериментировать с магией и сама не знаю, чем это закончится. А значит, находиться в моей компании было несколько небезопасно. Когда его шаги стали неразличимыми на фоне прочих звуков, я выдохнула и с закрытыми глазами привалилась спиной к укреплениям, тут исполнявшим роль стен.
*Ну наконец-то. Я начал думать, что ты никогда от него не избавишься, — проворчал Энсенрик, который все это время раздраженно ерзал в своем мече. — На твоем месте я бы не церемонился с этим типом. Не переношу всех этих хвостатых.*
Я до сих пор чувствовала себя взбудораженной и смущенной, но все-таки это было лучше, чем вязкое утреннее нежелание переставлять ноги. Раздражение меча скатывалось с моего разума, не задевая, не заражая.
— Давай будем надеяться, что ты не окажешься на моем месте. Тут не слишком весело, знаешь ли, — ответила я и, решительно отлипнув от укреплений, накинула эльфийский плащ.
С пивафви, лежащим на плечах, я чувствовала себя несколько глупо, поскольку никогда не любила плащи. Мне вечно казалось, что кто-нибудь схватит меня за этот свисающий со спины кусок материи. Однако впереди меня ждало путешествие по отдаленному Андердарку со всеми его тоннелями, монстрами и прочими ужасами. А значит, дополнительная маскировка точно не была лишней.
*Интересно, как ты будешь доставать меч из ножен под всей этой тканью,* — скептически протянул Энсенрик, наблюдая, как я несколько раз крутанулась на месте и сделала пару осторожных шагов, привыкая к обновке. И в его словах был смысл.
Ну что ж.
Ближайший манекен смотрел на меня едва обозначенными глазами. Судя по многочисленным небольшим дырам-проколам в корпусе, на нем тренировался кто-то, вооруженный арбалетом. Причем усердно тренировался, местами на манекене не было живого, хм, места. Я тоже не собиралась отставать — желая не только перестать путаться в складках плаща, но и посмотреть, чему научилась, на что способна без покровительства живого оружия, пусть ему это и не сильно нравилось.
*Чудный удар. Браво. Но в настоящем бою тебя бы уже трижды убили.*
— Ну, тогда я буду надеяться, что ты меня подстрахуешь. Подстрахуешь же, правда?
Я помнила некоторые движения и стойки, которые использовал меч, и вполне могла сама их воспроизвести — еще бы, после стольких-то повторений. Но Энсенрик не был ими доволен, постоянно порываясь то одернуть меня, то поставить иначе. С тех пор как я увидела неспокойного духа — тогда, в авариэльской башне, — мне было очень просто представлять его рядом с собой, за спиной или по правую руку, ворчащим, прячущимся лицо в ладонях от стыда. Каким-то образом это развлекало и успокаивало, позволяло забыть о том, что на самом-то деле я в одиночестве сосредоточенно размахиваю мечом, переругиваясь с кем-то невидимым.
*Опять ты это делаешь, — уже менее уверенно пробормотал Энсенрик. Пожалуй, с такими словами он мог бы поежиться, вздрогнуть, втянуть голову в плечи. — Завязывай, говорю. Мы сюда не за воображаемым мной пришли,* — почти жалобно попросил он.
Я ухмыльнулась, вытирая пот со лба полой плаща. Я так и не поняла до конца, почему Энсенрик нервничал, когда мне вспоминался его прижизненный облик. Но это было отличным способом позлить его, отомстить за то, как меч шпынял меня во время тренировки.
— Если не прекратишь ругать меня, буду думать о тебе постоянно — кроме тех моментов, когда сплю. Может, еще и дорисую чего. — Угроза звучала так себе, но в ответ я ощутила немного паники и растерянности. Беззлобных, впрочем.
Избивая манекен различными способами, под разными углами и с разных сторон, я была даже довольна тем, что получалось. Мои руки почти без поддержки Энсенрика выполняли все, что от них нужно, а плащ, которого я так опасалась, удобно лежал на плечах и почти не сковывал движений, пусть я и постоянно цепляла его взглядом. Однако у всего этого была и вторая часть — на которую нужно было оставить силы, которая волновала и меня, и Энсенрика в равной степени.
*Уверена? — покойный приключенец, который сам же хотел опробовать новые возможности своего прибежища, заколебался, когда дошло до дела. — Я-то не против повторить, но итог тебе может не понравиться. Это предыдущему владельцу меча было все равно. Но он был ожившим скелетом.*
— Нужно разобраться с этими твоими способностями до того, как я выдохнусь. И до того, как мы уйдем глубоко в Андердарк, потом будет некогда. — Я пожала плечами с уверенностью, которой совсем не чувствовала.
*Ладно. Я… возьму ровно столько же, сколько взял в тот раз. Немного. Держись.*
Выставив меч перед собой, я для верности ухватилась за него двумя руками. И ощутила ровно то, что ощущала в храме: колючий холодок, покалывание в ладонях, намекающее, что из меня вытягивают нечто важное. Но теперь головокружение прошло почти сразу, а слабость, едва не добившая меня когда-то, казалось не такой уж страшной. Ведь на смену ей пришло успокаивающая сила, приятная тяжесть в руках, которые перестали гудеть от усталости. Глоток энергии в обмен на чуточку, э-э, жизни.
Рукоять меча под моими пальцами, под перчатками нагрелась. А потом, стоило мне сделать над собой усилие, как на лезвии стали плясать языки пламени. Наконец-то.
*А красиво, — задумчиво сказал Энсенрик, какое-то время понаблюдав за тем, как я выписываю в воздухе пылающие восьмерки. — Теперь можешь использовать меня вместо факела. Ну или просто поджаривать всех, кто не нравится.*
— Попробуй взять еще больше. Мне интересно, что будет… и что я смогу благодаря этому.
Кажется, такая идея не слишком нравилась мечу, однако он не стал возражать, и моя рука с оружием вновь слегка занемела. Но не только; в этот раз все прошло хуже. В глазах поплыло, я зашаталась и привалилась плечом к укреплениям, пережидая слабость, жалея, что не захватила с собой какое-нибудь лечебное зелье. Меч едва не упал на землю, причем практически по своей воле, но я успела его подхватить, даже не опалив одежду.
*Что-то мне подсказывает, что я могу взять еще больше. Но не буду. Даже не проси, — с испугом отчеканил Энсенрик. — Ты как?*
Вместо я ответа я, отдышавшись и проморгавшись, одной рукой подняла меч, а другой — раскатала на ладони шарик огня. Магическое пламя, парящее над перчаткой, не обжигало меня, но от этого было не менее разрушительным и полезным. Почти как в старые времена.
*Все, вижу. Кажется, ты довольна.*
— Приятно почувствовать себя прежней собой, — печально улыбнулась я, несмотря на то, что перед глазами расходились цветные круги. — Прости, если напугала. Я очень тебе благодарна, Энсенрик.
*Давай ты сначала ударишь пару раз во-о-он то чучело, а потом будешь меня благодарить,* — хмыкнул тот.
Тренировочный манекен, прежде стойко выдерживающий все мои выпады, развалился, сначала чуть-чуть поджаренный, а затем контрольно проткнутый пылающим лезвием. Давненько я не тренировалась с таким удовольствием, желанием, пьянящей радостью, которая придавала сил и сама по себе. Впрочем, у всего этого были и побочные эффекты. Магическое пламя вскоре погасло — удерживать его долго я не могла, да и действие энсенриковских способностей сошло на нет. А еще вторая часть тренировки получилась излишне громкой и яркой, благодаря чему меня легко нашел Дикен.
Я даже не услышала его шаги — обернулась на голос, тяжело дышащая, растрепанная, и даже не могла сказать, когда именно кобольд пришел и сколько стоял за моей спиной.
— Дикен давно понял, что к Босс возвращается магия. Огонь — это хорошо, — важно сказал мне ящер. Но тут же покосился на сломанный манекен, части которого вразброс лежали на земле, и добавил с укоризной: — Вот только кто станет чинить эту штуковину? Уж точно не Дикен. Для Босс будет лучше, если дроу ничего не узнают…
Теперь, когда на это указал кобольд, а в висках больше не стучал азарт, я и впрямь почувствовала себя виноватой. Но и отремонтировать манекен просто так не получилось бы. Да и вообще не получилось бы. Упс.
— Дроу ничего не узнают, если никто из нас не проболтается, — сказала я, отправив вздохнувшее оружие в ножны и принимаясь за уборку.
— А как думаешь, куда уходят мои силы, которые забираешь… — начала было я, но на полуслове исправилась, не желая случайно обидеть Энсенрика: — Забирает меч?
*Ну, есть у меня пара идей.*
И он замолчал, видимо, раздумывая, как бы поприятнее подать эти свои идеи. Благо, времени у нас было предостаточно: Дикен, отправленный ко мне прямиком из храма Лолт, новых приключений, конечно, жаждал, но не настолько, чтобы не застрять у загона с рофами. Лохматый подземный скот тоже заинтересовался им. Рофы, столпившись, высовывали лохматые головы из загона и разглядывали, обнюхивали кобольда, даже облизывали его лапы. Еще бы — предусмотрительный Дикен загодя набил карманы кристаллами соли, которую теперь с удовольствием скармливал новым знакомым.
Мне он тоже вручил пару кристаллов, но мое общение с подземным скотом как-то не задалось. Почесав по носу самого крупного и лохматого рофа, оценив размеры его закрученных вперед и вниз рогов, я отдала ему всю соль и ретировалась подальше, ощущая на себя взгляды тренирующихся солдат-дроу. В отличие от меня, Дикен легко находил общий язык с животными. Даже тогда, в пустыне, он первое время отсиживался в компании огромных волов и совершенно их не боялся.
*Только не забудь помыть руки. Не хочу, чтобы на мне тоже оказались слюни этой мохнатой коровы,* — брезгливо отозвался Энсенрик, заметив, как я отираю ладонь о штаны.
— Ну так что там с идеями? — попыталась подтолкнуть его, ощущая, что меч чем-то обеспокоен.
Мышцы мои уже начинали поднывать, и восторг от тренировки схлынывал, — но я все равно не могла нарадоваться тому, что снова использую магию, пусть и при поддержке меча. Сила, знакомая с детства, приливала к рукам, и нужна была только самая малость, чтобы ее направить. Я даже начала понимать Дикена, который в хорошем настроении часто что-нибудь насвистывал.
*Я когда-нибудь рассказывал тебе, что у меня была дочь? — спросил Энсенрик таким тоном, что радоваться мне перехотелось. Каждое слово давалось ему с усилием. — Последние пару дней я пытался вспомнить ее имя. И не мог. Такая малость, и так раздражает.*
Я сложила руки на груди, припоминая, слышала ли когда-нибудь о таком; точно слышала. А вот о нецелостности заключенной в мече личности успела подзабыть. Неприятно. Даже немного больно.
*В общем, мне кажется, что сегодня я… почти вспомнил. Когда ты использовала меч. Когда отдала ему… мне… больше, э-э, сил, чем тогда, в храме,* — несчастным голосом закончил Энсенрик, сжавшись, словно бы ожидая удара.
А я кивнула сама себе, даже того не заметив. Это было… предсказуемо. Одна из версий, которая тоже приходила мне в голову. Однако, когда Энсенрик подтвердил мои догадки, я не почувствовала ужаса или отторжения — скорее уж что-то вроде грустной теплоты.
— Ну, думаю, это не самая ужасная жертва в моей жизни. Я не против. Действительно не против. — Я успокаивающе коснулась пальцами рукояти меча. Почему-то такое прикосновение казалось очень важным. — Только постарайся удерживать себя от лишних, хм, заимствований. И меня тоже, если захочу слишком многого, и это станет опасным.
Ответное бормотание меча было несколько неразборчивым из-за того, что он путался в словах, мешая благодарность со своими обычными насмешками. А может, я просто отвлеклась и не слушала, покосившись на Дикена. Тот как раз вытряхнул из карманов последнюю соль, и рофы понемногу теряли к нему интерес. Пора было завязывать с откровенностями.
— Расскажешь потом, как ее звали? Твою дочь. Ну и вообще я была бы рада послушать о твоей прошлой жизни. — Бодрость в моем голосе была несколько преувеличенной, однако я планировала приходить сюда, к площадкам, до самого отбытия из Лит-Муатара. Энсенрику предстояло еще не раз пользоваться этими своими новыми способностями. Как и мне.
Меч обещал рассказать так много, как только сможет вспомнить.
Что касается Дикена — он составил целый план нашей совместной прогулки по городу, рассчитывая наскрести вдохновения для своей книги. Ведь теперь мы с ним были одни, без пригляда сопровождающих, и могли делать то, что хотим, идти туда, куда хотим, и тратить на это столько времени, сколько хотим. «Нашим» было все, что цепляло глаз в Лит-Муатаре, включая цветные кристаллы и фрески на обветшалых и брошенных зданиях, торчащую посреди города подозрительную колонну, по которой дроу каким-то образом определяли время, и прочие любопытные вещи. Конечно, город стоял на пороге войны и местами больше напоминал лагерь беженцев, но это ничуть не мешало нам с кобольдом осматривать достопримечательности.
Лит-Муатар не выглядел уж слишком большим, и при желании его можно было обойти пешком. Ну, центр, не забредая на окраины, поскольку разглядывать там было особо нечего, да и я держала в голове, что город принадлежит дроу из дома Маэвер, а те союзу с Провидицей не слишком рады. Не хотелось бы случайно зайти куда-нибудь не туда и потом отвоевывать Дикена, которого вновь попытаются увести в рабство. Так что, выслушивая кобольдские восхищения, я постоянно одним глазом косилась по сторонам, отслеживая, не подбирается ли к нам кто-нибудь или что-нибудь, и благодаря этому видела куда больше, чем прежде.
Например, теперь я замечала, сколь многое в городе делается руками рабов, да и сами рабы несколько раз попадались мне на глаза. Сначала я думала, что ими были любые не дроу — те же гномы, таскающие тюки с чем-то тяжелым в порту, или гоблины, которые ухаживали за скотом. Но позже я стала видеть и дроу-рабов. Ведь если сторонники Эйлистри, заметив меня и кобольда, реагировали даже чрезмерно благосклонно, а дроу из дома Маэвир вполне могли бросить вслед что-нибудь оскорбительное, понятное, несмотря на языковой барьер, то дроу-рабы не поднимали глаз от земли. Словно бы не видели ничего, кроме своей работы. Впрочем, даже так они умудрялись достаточно резво убираться с нашего пути.
Мы с Дикеном смотрелись ужасно… чужими в этом городе, теперь я ощущала это особенно сильно. Крылатый, вышагивающий напролом кобольд с лютней был редкостью сам по себе, а я со своей белой кожей и красными волосами привлекала так много ненужного внимания, что в конце концов сдалась и накинула капюшон. Не то чтобы это особенно помогало — казалось, уже весь город знал, как именно выглядят гости с поверхности. Но зато, скрыв лицо, я могла ругаться себе под нос и корчить такие гримасы, какие хотела. Да и паранойя слегка улеглась — до этого мне постоянно казалось, что за нами кто-то следит.
Проведав в порту едва ли не парящего над черной водой Каваллеса, поглазев на оружие и доспехи, над которыми работал кузнец Ризольвир, мы с Дикеном немного задержались у высокой, несколько параноидального вида башни, своеобразного центра Лит-Муатара. Теперь я знала, что она принадлежит дому Маэвир, и, по всей видимости, в ней обитала матрона этих дроу. Мрачноватое место — на ту же ограду хоть нанизывай черепа. Но все же я не могла не испытывать некий восторг от того, что эта башня была нормальной, не перевернутой, не напичканной извращенными чарами.
Стражи, стоявшие на воротах, косились на меня так, словно чего-то ждали. Но тогда я не догадывалась о причинах такого внимания, поэтому быстро выкинула его из головы.
К тому моменту, как я и Дикен оказались возле одной из таверн, мы успели посмотреть почти все, что пожелал кобольд. У крылатого, в отличие от меня, еще оставались силы — а я уже была не против опереться спиной о что-нибудь надежное и вообще передохнуть перед обратной дорогой.
— Босс, дроу внутри обрадуются, если Дикен для них сыграет? Как думаешь? — Судя по всему, кобольд с самого начала собирался выступить в таверне, и вряд ли его по-настоящему интересовал мое мнение. Как и мнение дроу, которым пришлось бы слушать его музыку.
— У тебя ведь только недавно был концерт. И слушателей — целый храм, включая наше с тобой теперешнее начальство, — для приличия посопротивлялась я. Мне не особо нравились такие места, однако все они работали по схожим правилам, обещали отдых и что-нибудь согревающее в стакане.
— Концерт был не очень длинным. Закончился, когда вернулся рогатый. Босс могла бы задержать его и подольше, — с укором ответил Дикен, мастерски игнорируя мой возмущенный кашель. — Если Дикен зайдет туда с Боссом, то его никто не посмеет выгнать! И никто не будет смотреть на Дикена так…
— Отлично ты это придумал. Надежный план, одобряю. — Я, морщась, потерла ладонями скулы. Но начало дня было утомляющим, можно себя и чуть-чуть наградить. — Ладно, пошли. Куплю тебе что-нибудь для голоса, — в конце концов решила я, делая шаг по направлению к дверям.
Если бы я знала, чем закончится эта идея, то вряд ли бы позволила вытащить себя из комнаты утром.
Эта дроу была… ну, холеной. Совсем не такой, как Провидица или Натирра. Ей, вероятно, никогда не приходилось скитаться или терпеть какие-либо лишения — кроме тех, которые приносило наше с Дикеном общество. Да и вообще общество всех, кто оказался в этой таверне.
— Меня зовут Зесиир. Я единственная выжившая наследница Майрун — матроны дома Маэвир, — вежливо и на отличном общем представилась моя неожиданная собеседница.
Она была, пожалуй, самой юной дроу из тех, которые мне встречались. Зесиир походила на едва-едва повзрослевшего подростка, даже черты лица казались отчасти детскими, — но, разглядывая ее брошь с пауком, следя за плавностью, с которой она поправляла хитро заплетенные белые волосы, я предчувствовала проблемы.
— Я хочу сделать вам одно… предложение. Раз уж мы обе оказались в этом месте, — очень просто и дружелюбно сказала дроу. Как будто правда верила в то, что мы встретились совершенно случайно. Как будто это не ее окружение чуть ранее оттеснило нас с Дикеном в самый дальний и наименее освещенный угол таверны.
— Я слушаю. Но не обещаю, что соглашусь, — осторожно ответила я, задвигая Дикена себе за спину.
На самом деле неприятности я почуяла гораздо раньше — еще в тот момент, когда в таверне появилась эта юная дроу в компании своих, вероятно, телохранителей с ничего не выражающими лицами. Точнее, этих ребят я приметила первыми, больно уж сильно они выделялись благодаря тому, как оглядывались по сторонам, смотря как бы сквозь посетителей, очевидно, разыскивая кого-то. Они были немного старше Зесиир — и обступали ее так, словно закрывали от чужих глаз.
К тому моменту я успела купить себе и Дикену что-то дымящееся, остро и терпко пахнущее специями, и мы отошли подальше, осматриваясь, привыкая. Кобольд, сжимая обеими лапами кружку, вертел головой по сторонам — наверно, искал свободное местечко, где мог бы устроиться со своей лютней. А я до сих пор радовалась тому, что золото — везде золото, и хмурый, не понимающий ни слова дроу-трактирщик спокойно налил то, во что я ткнула пальцем. Разговоры на чужом певучем языке звенели в воздухе, слова сливались так, что ухо в конце концов отказывалось их воспринимать. Когда меня окликнул на общем один из сопровождающих Зесиир, это было сродни удару током.
— Дом Маэвиир, мой дом, переживает тяжелые времена. Моя мать привела нас на край пропасти, — издалека начала юная дроу. — Многие считают, что пришло время изменений. Многие считают, что править должна я.
Поймав откровенно оценивающий взгляд одного из спутников Зесиир, я не мигая смотрела на него до тех пор, пока дроу не отвернулся. Смутно знакомое лицо. Что ж, видимо, моя паранойя взялась не на пустом месте, и на прогулке мы с Дикеном действительно подцепили хвост.
— Разумеется, моя мать не глупа. Она осознает, что я стала опасна для нее, и поэтому даже изгнала меня из своей башни, — тем временем продолжала Зесиир. — Считает, что за высокими стенами ей ничего не грозит, — ухмыльнулась дроу, отчего черты ее лица стали острыми и чуть-чуть неприятными.
— Твоя собственная мать выкинула тебя? Это грустно. Дикену очень жалко эту леди-дроу, — расчувствовался кобольд, высунувшись из-за моих ног. Похоже, он до сих пор не подозревал, в какую неприятную ситуацию мы попали.
— Не уверена, что понимаю, при чем тут я. — Сказав это, я ощутила, как дрожит и просится ко мне в руки меч Энсенрика. А вот он-то, кажется, уже знал, что происходит нечто не слишком хорошее.
— Может, моя мать меня и прогнала, но она меня недооценивает. Даже так у меня осталось много сторонников в нашем доме. — Зесиир нахмурила белесые брови и опустила подбородок, чтобы сфокусировать взгляд на искренне жалеющем ее Дикене. Но, похоже, забыла о том уже на следующий миг. — Все, что мне нужно, чтобы прийти к власти, — убийца. Достаточно умелый для того, чтобы разобраться с моей мамой.
Свое, хм, предложение юная дроу заканчивала совершенно будничным тоном, словно бы ей приходилось заниматься этим по десять раз на день. А может, действительно приходилось? Дикен поперхнулся словами сочувствия и от ужаса пребольно наступил мне на ногу — но я не отреагировала, пытаясь одновременно и сохранить лицо, и просчитать самый короткий путь до дверей.
*Ну, уйти вы уже точно не успеете. Не позволят, — мрачно заключил из своего меча Энсенрик. — Потяни время. Иначе не выкрутиться.*
Забавно: все, кто находился в таверне, смотрели подчеркнуто в другую сторону. Лишь телохранители Зесиир сосредоточенно следили за каждым моим движением.
— Дикен берет свои слова обратно: твоя мать умная, что выкинула тебя! Ты страшная! — разочарованно прошипел кобольд. — Босс, пошли отсюда. Дикен не хочет петь для этих дроу, — обиженно пробормотал он мне, но уйти первым не решился: сопровождение Зесиир ненавязчиво преграждало пути отхода.
— Почему я? Думаю, в городе есть более подходящие кандидатуры для этой работы. Более… сговорчивые, знающие порядки Андердарка, — сказала я, пытаясь не обращать внимания на поскуливание Дикена и бормотание Энсенрика, распекающего дроу со всеми их семейными связями.
— До Лит-Муатара уже дошли новости о ваших победах, — с готовностью сообщила Зесиир, и ее восхищение было почти что подлинным. — О союзниках, которые явятся в город благодаря вашей помощи. К тому же в городе вам начинают доверять. Вам будет проще проникнуть в нашу родовую башню.
А вот это было уже больше похоже на правду — ведь даже голос у юной дроу изменился, стал более низким и немного мечтательным. Думать о том, что, помимо Провидицы, за мной наблюдают еще сотни глаз, оказалось несколько… некомфортно. Все-таки с Андрентайдом было легче, гораздо легче.
— Каждая матрона-мать воспитывает своих дочерей, прекрасно осознавая, что однажды они попытаются занять ее место. Моя мать и сама убила бы меня, если бы у нее были доказательства нашего… заговора, — поспешила утешить меня Зесиир, заметив отвращение на моем лице. — Что-то, помимо слухов и сплетен, циркулирующих по городу.
— Вы меня не успокоили. Я отказываюсь. — Я пожала плечами, готовясь в любой момент взывать о поддержке к Энсенрику — пусть это и могло закончиться плохо, учитывая, сколько сил я отдала ему ранее. — Не хочу быть пешкой в чужих интригах.
Но Зесиир ничуть не удивилась такому ответу. Она наклонила голову набок, глядя на меня снизу-вверх, чуть-чуть лукаво, с полуулыбкой, нагоняя этим какую-то пробирающую до мурашек жуть.
— Не горячитесь. Вы ведь еще не услышали всей истории.
*Ну конечно, все не может быть так просто, — прорычал Энсенрик. Если бы я достала его из ножен, то, наверное, увидела бы, как раздраженно мерцает в рукояти рубин. — Слушай ее, но не слушайся. Она точно попробует тебя обдурить.*
— Я знаю свою мать. Она не верит, что нам удастся победить Вальшаресс. Она боится. Вы правда думаете, что, когда сюда придут войска Вальшаресс, моя мать будет сражаться вместе с вашей обожаемой Провидицей?
Ну, учитывая, какие настроения царили в городе… Учитывая, что я до сих пор слышала от дроу из дома Маэвир…
Перспектива такого предательства не нравилась мне почти так же сильно, как карьера наемного убийцы. Услышав, как часто и напряженно засопел Дикен, я дотянулась до него и коснулась костяных наростов на его голове. Кобольд вздрогнул всем телом и прижался к моей руке, ища поддержки; хоть кто-то может себе это позволить.
— Матрона Майрун предаст Провидицу, как только ей представится такой шанс. Ударит в спину, когда никто не будет этого ждать, а затем приползет на поклон к Вальшаресс, — наслаждаясь произведенным эффектом, сказала Зесиир. Она точно и с самого начала знала, что придется использовать эту карту. — А я всерьез полагаю, что мы сможем победить. Я не склоню голову перед общим врагом.
Потом Зесиир достаточно сжато, но воодушевленно пересказывала план убийства своей матушки — протягивала ко мне тонкую изящную руку с аккуратным кольцом, описывала, где стоят стражи, которым это самое кольцо нужно будет показать. Обещала золото и свою верность. Преданные Зесиир дроу должны были пропустить меня в башню Маэвир, а потом под каким-нибудь предлогом позвать саму матрону-мать и ее телохранителя. Самое забавное — им ведь даже не пришлось бы долго думать над предлогом. Избранная Лит-Муатара вполне могла пожелать познакомиться с сильными этого города. Никто не удивился бы, если б я по каким-то причинам завернула к торчащей посреди города башне.
Стараясь сохранять внешнее спокойствие, внутри я металась, выбирая между чем-то, что вызывало глубочайшее отвращение, и чем-то, что сулило серьезные проблемы в будущем. А может — и не сулило, ведь юная дроу, которая с такой жадностью рвалась к власти, могла и приукрасить ситуацию. Просто использовать меня, чтобы разделаться с надоевшей родственницей. Времени на раздумья было мало, а о расстановке сил в этом городе мне было известно еще меньше… в конце концов, надеясь, что не буду жалеть об этом до конца жизни, я отказалась от предложения Зесиир.
Во всяком случае, пока.
— Жаль. Это ведь отличная возможность для нас обеих, — вздохнула дроу и разочарованно поджала губы. Но быстро взяла себя в руки и продолжила бодро, будто совсем не обидевшись: — Но если передумаете, приходите ко мне снова. А чтобы найти меня… — Зесиир почти шептала, привстав на цыпочки, — просто оглянитесь по сторонам.
Сопровождение юной дроу расступилось, позволяя нам с Дикеном, у которого зуб на зуб не попадал, пройти. Уходя, я чувствовала, как нас провожали взглядами в спину не только Зесиир и ее телохранители, но еще и добрая часть посетителей таверны. Интересно, сколько из них поддерживали юную дроу в этой семейной склоке.
И сколько из них могли ненавязчиво сопровождать меня по разным сторонам улицы.
— В следующий раз я выбираю, куда пойти, — преувеличенно бодро сказала я Дикену, настолько, что сама не поверила собственному голосу. Все-таки в нем пробивалась напряженная хрипота. — Нескоро тебе теперь захочется для кого-нибудь петь, а?
Кобольд, чьи крылья печально опустились из-за всех неприятностей, посмотрел на меня, а затем снова повесил голову. Будто на ходу пересчитывал камни под ботинками. Закрепленная ремнем лютня дребезжала нестройно и жалко.
— Еще чуть-чуть, и Дикену разонравится этот город дроу, — пробормотал себе под нос он. — Прости, Босс! Дикен и думать не думал, что все так закончится…
— Они бы все равно нас с тобой нагнали, просто в другом месте. Рано или поздно. — Оставляя таверну за спиной, я усилием воли не позволила себе обернуться. Воспоминания до сих пор жгли затылок. Как и внимание нескольких дроу, убивающих время под стенами здания, глядящих нам с кобольдом вслед. — Просто… не ходи никуда один. Если соберешься опять прогуляться, бери с собой меня.
Крылатый ящер ответил горестным поскуливанием. Мне даже показалось, что у него как-то подозрительно блестят глаза, и трет он их как-то резко, будто таясь. Нет, просто показалось.
— Дикен уже был на побегушках у дракона… И тогда ему приходилось делать много всякого, — признался кобольд. Последнее слово он выплюнул с отвращением. — Дикен не хочет, чтобы его снова впутывали в чьи-то грязные делишки.
— Понимаю тебя как никто другой. — Я хмыкнула, думая о последнем задании Дикена на службе у дракона, и приостановилась, разглядывая развилку улиц, вспоминая дорогу. Во рту было солено и горько. — Пойдем уже обратно. Хватит с нас на сегодня… приключений.
Но, хотя таверна с такой юной и такой амбициозной Зесиир Маэвир осталась позади, сами по себе приключения преследовали нас с Дикеном еще долго.
Кобольд, видимо, близко к сердцу принял финальное напутствие Зесиир и потому настороженно косился на каждого встречного, оборачивался, провожал взглядом и подскакивал, когда впереди или сбоку появлялся кто-нибудь новый. Мне было грустно видеть его таким — ведь в нашем тандеме за настороженность обычно отвечала я. И, самое печальное, я ничем не могла ему помочь, не могла успокоить, ведь была занята точно такими же мыслями. А то и похуже.
С одной стороны, чем дальше мы были от Зесиир Маэвир, тем легче мне становилось дышать. А с другой — тем сильнее хотелось помыться, словно намерения дроу осели на коже липким противным слоем. Я не собиралась осваивать ассасинское мастерство (хотя бы потому, что во всем черном становилась похожа на какую-нибудь ворону), но и гибели Провидицы не желала тоже. Не говоря уже о том, что вряд ли бы у меня самой получилось после этого долго прожить. С каждым шагом принятое решение казалось все более сомнительным, его последствия — все более серьезными, до того, чтобы запаниковать, оставалось совсем чуть-чуть…
Дикен, притормозив, насупленно пялился в неосвещенной проулок. Не желая знать, что именно видят его глаза, я жестом поторопила кобольда, проследила, чтобы он меня обогнал, и в раздумьях запустила обе ладони в волосы. Как будто это могло помочь.
*Я понимаю, что ситуация неприятная. Но все-таки не настолько, чтобы рвать на себе волосы, м?* — вмешался в ход моих мыслей Энсенрик. Дернувшись от его едковатого замечания, я ухмыльнулась своей реакции и понадеялась, что никто больше ее не заметил.
— Это действительно так выглядит?
*Очень похоже.*
И все же меч был озадачен не меньше меня. Может, Энсенрик и мог помочь, когда дело доходило до драки, — и регулярно помогал, и был тем, на кого я полагалась так же, как на себя. Но в теперешней ситуации он был бессилен и злился. У нас обоих было не слишком много опыта в политических играх.
— Думаешь, я приняла правильное решение? — спросила я, не особо надеясь на ответ. Не то чтобы мне было действительно нужно мнение со стороны… А нет, все-таки очень нужно.
*Не знаю. Не могу определиться. Что-то мне подсказывает, что с проблемами ты встретишься при любом исходе, — кисло ответил меч. Еще недавно его колотило от раздражения; теперь, коснувшись рукояти, я ощутила, что она чуть теплая. Хорошо. — Но я буду на твоей стороне, даже если ты передумаешь. И кобольд тоже. — Тут он хмыкнул, видимо, подумав о чем-то забавном. — Ну, скорее всего. После того как перестанет ныть.*
Дикен, подуспокоившись, шагал впереди, выбирая дорогу, его хвост деловито ходил из стороны в сторону. Я почти бездумно шла следом, отмечая, что улицы становятся все более знакомыми. Да, мы точно тут проходили.
*Даже если ты решишь податься в ассасинство… Я бы на это посмотрел.* — Судя по смешку, Энсенрик тоже был не самого высокого мнения о моих способностях к наемным убийствам. И жаждал скорее забавных зрелищ, чем крови.
Фыркнув в ответ, я закинула голову и взглянула на потолок пещеры, который терялся где-то в высокой и недружелюбной темноте Андердарка. От всего случившегося, от усталости и дурных мыслей будто бы изнутри болели глаза и гудело в висках. Все, что мне оставалось, это следовать на нетвердых ногах за Дикеном и надеяться, что вскоре, уже вот-вот я окажусь в своей — пусть и чужой — комнате, где смогу отлежаться и как-нибудь придумать выход из положения.
Но даже тут все пошло не так.
Натолкнувшись на крылья Дикена, я несколько раз моргнула, чтобы очнуться и разобраться, почему он снова остановился. С некоторой обреченностью посмотрела в ту сторону, в которую смотрел кобольд. Встретилась взглядом с Валеном, который выделялся на фоне улицы и занимающихся своими делами дроу не меньше меня и Дикена, пусть вместо привычных доспехов на нем и было что-то непонятного темного цвета. Почему-то мне сразу подумалось, что тифлинг вновь побывал на тренировочных площадках (до них шагать недалеко), но никого не нашел, озадачился и стал искать дальше, хотя у нас не было никаких договоренностей.
На мгновение удивившись, я, впрочем, тут же обо всем забыла — еще б не забыть, когда на тебя смотрят так пристально, требовательно, не сходя с места, не меняя позы. Наверное, было бы забавно просто продолжить идти по своим делам. Или нет. Не то чтобы мне действительно хотелось проверять.
— Пошли. — Подтолкнув Дикена, который нерешительно переминался с лапы на лапу, я надеялась, что он не заметит в моем голосе облегчения. — Мы же не хотим показаться невежливыми, так?
И… пожалуй, теперь я была искренне рада видеть Валена. Хоть что-то привычное и понятное в этом городе. Правда, все, на что меня хватило, — пристроиться рядом с ним, глядя в основном себе под ноги, не решаясь заговорить, не зная, с чего начать. Повесивший голову Дикен тоже не особо желал распространяться о наших похождениях. Я слышала неприятный низкий звук, с которым терлись друг о друга его клыки.
— Что с вами обоими произошло? — настороженно спросил тифлинг, не дождавшись ни слова от меня или Дикена, попытавшись по очереди заглянуть обоим в лицо. Видимо, на нас было настолько жалко смотреть.
— Дикен и Босс попали в беду. Кажется. Дикен не уверен, — буркнул кобольд и обеими лапами вцепился в ремешок своей лютни, умоляюще косясь на меня темным глазом.
Мы снова куда-то шли. Совсем не в ту сторону, в которую мне хотелось сначала; но это и не имело значения. В тот момент я была готова брести за Валеном куда угодно. Однако, чтобы не потерять вот это вот неожиданное ощущение опоры под ногами, мне нужно было как-нибудь рассказать ему о произошедшем, а это оказалось… не слишком легко. Если подумать, мне вообще нечасто доводилось жаловаться кому-нибудь на свои, хм, приключения.
Хорошо, что Вален не стал меня торопить — хотя признание Дикена его явно обеспокоило. То, как он подобрался и сжал губы в ожидании очередных плохих новостей, напоминало мне о пережитом на островах, о времени, когда нам приходилось прикрывать друг друга, даже если обоим такое не слишком нравилось. Каким-то образом это помогало дышать ровнее; не желая и дальше испытывать чужое терпение, я все-таки начала свой рассказ. Как будто слово за словом избавлялась от заноз.
Ну, до того как начал вставлять свои комментарии размахивающий когтями Дикен, которому очень уж не хватало в моих словах эмоций, подробностей и рифмы. Его история получалась куда героичнее моей.
— Ясно. — Откровенно говоря, я опасалась даже смотреть на Валена, ожидая осуждения или чего похуже. Все-таки дело касалось Провидицы, положение которой из-за меня стало еще более шатким. Но тифлинг, дослушав наши с Дикеном откровения, лишь задумчиво потер пальцами подбородок и заключил: — Чего-то подобного следовало ожидать.
Его спокойствие было настолько неожиданным, что я не верила своим глазам. И Дикен не верил, на всякий случай пригнувшись, отступив от меня на пару шажков в сторону. Все наши переживания как-то чересчур просто разбивались о реакцию Валена.
— Не позволяйте втянуть себя в интриги Домов. Не сейчас, когда от вас зависит слишком многое, — назидательно, но по-прежнему спокойно сказал мне тифлинг. Как будто произошедшее вообще его не затронуло. — Дроу и дальше не оставят попыток использовать Избранного в своих целях. Ваша подмоченная репутация может осложнить жизнь всем.
— Но я действительно боюсь, что угроза реальна. — Возразив так, я с некоторым ужасом почувствовала, что хочу спорить дальше, и вовсе не о своей репутации. — Я мало знаю о порядках Лит-Муатара, но эта дроу, Зесиир, почти меня убедила. Если у нее и правда так много союзников… Если ее мать и правда так боится прихода Вальшаресс… — Закончить я не смогла из-за подступившего к горлу кома и просто взмахнула рукой, зацепив шершавое крыло Дикена. — Не хочу, чтобы Провидица пострадала из-за моей нерешительности.
— Я усилю охрану. В Лит-Муатаре много по-настоящему преданных Провидице людей, — пообещал Вален, с сомнением наблюдая за тем, как я размахиваю руками. — Дом Маэвир — ненадежные союзники, но один раз они уже проиграли Вальшаресс, а та долго помнит обиды. Если матрона Майрун попытается перейти на другую сторону сейчас, то падет.
Все это звучало… обнадеживающе. Наверно. Но, немного подумав, тифлинг поморщился, будто какая-то мысль все же показалась ему неприятной.
— Впрочем, все изменится, когда войска Вальшаресс подойдут к Лит-Муатару. Но к этому моменту в город должны вернуться мы.
И все равно я не могла поверить ему до конца.
Не могла заразиться вот этим вот хладнокровием того, кто пробыл среди дроу больше времени и знает, чего от них ожидать. Колебание, облегчение, сомнения, надежда — мне никак не удавалось навести порядок в мыслях. Прикусив губу, я с раздражением одернула рукава, особенно сильно ощущая, как же мне неудобно в чужой непривычной одежде. Пивафви, вес которого я уже почти перестала ощущать, вновь начал неприятно давить на плечи.
— Дроу презирают всех, кроме себя, и охотно используют, если есть возможность. Вам придется привыкнуть к этому, что выжить среди них, — неожиданно мягко сказал Вален, от внимания которого не ускользнул и этот мой жест. Пожалуй, прежде я никогда не замечала в его голосе столько терпения.
— В последнее время я и так не более чем инструмент в чужих руках. Сначала для сражения с Вальшаресс, а теперь и… и для всего остального. Даже привыкать не придется, — криво и неприятно ухмыльнулась я.
И только потом, округлив глаза, осознала, что именно выболтала. И кому.
Наверное, на меня так подействовал непривычный тон тифлинга, а может, событий было слишком много для одного дня. В здравом уме я бы ни за что не стала озвучивать что-то подобное — пусть оно и отражалось на моем лице, начиная с самого пробуждения. Вообще-то в этой мысли не было ничего жуткого… но все-таки странно делиться ей с кем-то, кто подозревает тебя во всяком предательском.
Втянув голову в плечи, я поняла, что по привычке тянусь к рукояти меча под плащом, но успела остановиться. Снова просить сочувствия у Энсенрика казалось уж слишком жалким. Хорошо, что Вален отреагировал иначе, чем я ожидала. Похоже, я совсем ничего не знала о нем.
— Это не так. — Он слегка замедлил шаг; я видела, что он смотрит на меня, но не могла заставить себя сделать то же и продолжала напряженно пялиться себе под ноги. — Никто из последователей Провидицы не считает вас просто… инструментом для исполнения ее видений.
Может, ему и пришлось сделать над собой усилие, чтобы сказать мне это, и, может, сказанное было не совсем правдой. Но все-таки я была ему благодарна — а еще совсем не готова услышать то, что прозвучало дальше.
— Не думайте, что только вы сталкивались с коварством дроу Андердарка.
Да нет. Да нет же. Быть такого не может.
— Только не говорите, что вас тоже пытались втянуть во что-то подобное, — вскинув голову, неверяще проговорила я. Перед глазами на миг поплыло, пришлось прищуриться — зато лицо определенно стало гореть чуть меньше.
— В начале. Вскоре после того, как я начал сопровождать Провидицу, — подтвердил мою дикую догадку тифлинг. С большим весельем, чем это сделала бы я, попав в подобное положение. — Но дроу научились меня уважать. Им пришлось.
В красках представив, чем могла быть чревата попытка впутать Валена в дела великих Домов, я едва сдержала нервный смешок. Для таких интриг нужно было иметь смелость. Правда, на какое-то мгновение мне стало интересно, с чего бы тифлингу вообще сопровождать Провидицу, учитывая детали его, хм, биографии, которые касались Бездны. Но вряд ли бы я решилась когда-нибудь спросить его об этом.
— Мой… характер многих пугает, и не потребовалось много времени, чтобы о нем узнали все. — Вален говорил полусерьезно, и от этого признание звучало еще более забавным. Ну да, конечно, в его образе определенно мог пугать только характер. — Но так даже лучше, если дело касается дроу.
Припомнив свои первые впечатления о тифлингe, я даже чуть-чуть посочувствовала дроу Лит-Муатара и уже открыто рассмеялась, спрятав лицо в ладонях. Смех этот выглядел резко лишним на фоне темной и полузаброшенной улицы, по которой мы к тому моменту подходили, но все равно принес облегчение. Пусть и напугал слегка Дикена, который, задрав голову, рассматривал на ходу окна какого-то темного молчащего строения и подпрыгнул, словно его поймали на горячем.
Все, что произошло в таверне с Зесиир, переставало казаться уж слишком ужасным. К тому же, когда прошла паника, у меня появилась пара идей, как выйти из своего щекотливого положения и не обзавестись репутацией ассасина.
— Значит, вот как вы стали их генералом, — таким же полусерьезным тоном сказала я, чувствуя, как возвращается самообладание. И в этом определенно была заслуга тифлинга, даже если думать о таком было удивительно. — Спасибо, Вален. Кажется, я — это снова я.
Вален кивнул в ответ, но несколько неуверенно, то ли не ожидая таких слов, то ли не совсем понимая, за что именно его благодарят. Его губы слегка искривились в улыбке — но выражение лица почти тут же снова стало привычным. Привычно бесстрастным, нагоняющим желание убраться подальше.
— Не оставайтесь без оружия и не бродите по Лит-Муатару в одиночку. — Оглянувшись на Дикена, который уже влез на выступ под темными пыльными окнами и, балансируя, пытался заглянуть внутрь, тифлинг точно пожалел о своих словах. Вряд ли присутствие кобольда могло уберечь меня от проблем. — До нашего отбытия осталось не так много времени. Будет лучше, если вы не попадете в неприятности снова.
Я подняла обе ладони и покачала головой, показывая, что все поняла и больше не собираюсь разгуливать по сомнительным местам. Максимум — до тренировочных площадок, иначе заворчавший из своего меча Энсенрик сожрет меня от скуки. Да и Дикен, скорее всего, захочет еще раз навестить косматых рофов.
И только тогда, на время выбросив из головы Зесиир и ее интриги, распрямившись, я наконец стала смотреть по сторонам. Улицы были незнакомыми и неухоженными; со своего места мне удавалось разглядеть шпили башни Маэвир и острые пики храма Лолт, но они едва виднелись. Похоже, вновь приближались окраины города.
Пускай шагать по Лит-Муатару вот так, в компании Валена, оказалось неожиданно спокойно, это не могло продолжаться вечно. К тому же тифлинг с самого начала целенаправленно вел нас с Дикеном… сюда. Куда-то. И лучше бы мне сразу выяснить, куда.
— А куда, кстати, мы идем? Я не знаю этих мест. — В мой голос вернулась привычная настороженность. Неудивительно: большую часть пути я не запомнила, сражаясь с дурными мыслями, и вряд ли бы смогла найти обратную дорогу сама.
— К загонам. Будет лучше, если животные познакомятся с вами обоими до начала путешествия. — Похоже, Вален давно уже ждал, когда я наконец об этом спрошу, и ответил заранее заготовленной фразой.
Сначала мне показалось, что он решил надо мной пошутить. И я действительно — впервые — могла прочитать смех на его бесстрастном лице. Но тифлинг не шутил.
— Меньше шансов, что вас сбросят в дороге или искусают, — варианты расправы он перебирал с той задумчивостью, которая свойственна скорее легкой издевке.
Переборов желание развернуться в обратную сторону, я не позволила сделать то же самое Дикену, успев поймать его, пискнувшего, за плечо. Ох, ну конечно. Сначала лодка со скелетоподобным, врастающим в воду лодочником, а теперь — это.
Не зря же мне не понравилось, что часть пути придется пройти не пешком.