"не стучи головой по батарее — не за тем тебя снабдили головой"
Помню, что пыталась понять, являются ли "страстно" и "рьяно" синонимами. Гугл-книги почему-то выдали это, и работа остановилась минут на десять. Сложно редачить и ржать одновременно.
"не стучи головой по батарее — не за тем тебя снабдили головой"
Обновление дайрей — это, конечно, хорошо, но у меня эпиграф пропал. Ссылка на картинку не просто покрашилась, а вообще исчезла. И лента избранного теперь длиной только в одну страницу
"не стучи головой по батарее — не за тем тебя снабдили головой"
Настолько замкнулась в своем мирке с розовыми единорогами, что столкновение с миром реальным выбивает из колеи на пару дней.
Ездила домой на выходные и мини-отпуск. Сидела в самом конце автобуса, а сзади, на высоких сидениях, расположилась компания из трех мужичков и одной дамы. Пить они, видимо, еще до автобуса начали, не знаю, кто их вообще в таком состоянии пустил. А когда выехали из города, вечеринка продолжилась))
Короче, в ходе двухчасовой поездки водитель несколько раз делал по просьбам этих товарищей санитарные остановки, потом остановился совсем и на великом могучем попросил компанию убрать за собой (выдал швабру, убирали), потом остановился еще раз, потому что дама выла-жаловалась и просила помощи водителя, потом высадил двух быдланов (не люблю это слово, но тут в тему) прям на трассе... Когда я выходила, с оставшимся мужичком у водителя начиналась драка. Видимо, их разняли, раз автобус поехал дальше после этого.
И никто водителю не помогал, ну вообще никто.
И я могла только сидеть, надеяться, что ко мне не пристанут, и держаться за баллончик (да-да, в автобусе — плохая идея, но хоть какая-то защита).
"не стучи головой по батарее — не за тем тебя снабдили головой"
Сегодня было такое классное утро, что хочется записать.
Текстовых задачек не дали, работала над всякими презентациями. Рабочий компьютер даже не запускала, приспособила под эти цели ноутбук. Напротив столика включила телевизор с недосмотренным когда-то мультсериалом по Mortal Kombat (в осознанном возрасте как-то вообще не то, но закрыть гештальт надо). Сама завернулась в плед, не снимая пижамы, и работала с дивана.
Ощущения — прямо как в детстве) Как-то очень спокойно, уютно и комфортно.
Потом, правда, позвонила мама, которой из-за общего раздолбайства сегодня, оказывается, будут делать операцию на пальце, и как-то попустило. Но все равно пока норм.
"не стучи головой по батарее — не за тем тебя снабдили головой"
Новости прямо сыпятся и сыпятся.
На работе сообщили, что до июня нужно выбрать, остаешься ли ты на (вечной) удаленке или (навечно) возвращаешься в офис. И что-то меня раздирает. С одной стороны, удаленка — это просыпаться на час позже, не сталкиваться с неадекватами в трамваях, быть более мобильным и вот это все. С другой стороны, теперь я постоянно торчу за компьютером и такими темпами скоро надену очки. А с третьей стороны, мне действительно не хватает людей, какого-то живого общения. Перейдя на вечную удаленку, я совсем перестану выходить из дома и сдохну в одиночестве
Наверно, оптимальным вариантом была бы работа частично в офисе, частично — дома, но вряд ли такой вариант одобрят.
"не стучи головой по батарее — не за тем тебя снабдили головой"
А между тем на дайрях теперь работает поиск. Аж через гугл.
Хотя мб он давным-давно работает, и это только я с мороза. Но было здорово очень ходить по тематическим записям в чужих дневниках. Как будто в 2010 вернулась.
"не стучи головой по батарее — не за тем тебя снабдили головой"
Вчера впервые играли в ДнД. Приключение было для новичков, но как же много пришлось читать и считать) Даже не доиграли до конца, закончили главу на середине, потому что и так просидели больше шести часов.
В механиках до конца не разобралась, зато поняла, кажется, как появляются все эти ДнД-шные мемы. У нас произошло вот такое:
Начало истории. Трое приключенцев, случайно пересекшихся в какой-то таверне, знакомятся друг с другом и после этого получают от подозрительного гонца по письму. Письма одинаковые; один из приключенцев зачитывает свое письмо вслух для остальных. Зачитывает, зачитывает, все пытаются въехать в сюжет...
ДМ, который ведет игру в первый раз, начинает смеяться и рыдать одновременно:
"не стучи головой по батарее — не за тем тебя снабдили головой"
А этот внезапнофик посвящаю связке "витамины с железом + витамин D + рыбий жир", после которой у меня впервые за несколько месяцев появились силы что-то делать. Перестала спать на ходу и на обеденном перерыве, нормально просыпаюсь по утрам, стало поменьше тумана в голове. Всегда знала, что у меня не оч высокий гемоглобин, а ферритин — вроде в норме, но на пикабу писали, что надо выше. Не ожидала, что полегчает так резко.
В общем, советую) Но, конечно, сначала лучше анализы все сдать.
— Он еще вернется, чтобы их помучить, — говорит Кейлин, пока Уолтера укладывают на что-то вроде каменного ложа в аврорианском храме. Губы женщины сжимаются в тонкую беспокойную полоску; она часто пьет из крепящейся к поясу фляги и то и дело посматривает на солнце. Скоро закат.
Но Бену, в общем-то, нет дела до слов лысой, как коленка, предводительницы пустынников. Все его мысли заняты тем, что принцесса, с которой удалось-таки перекинуться парой слов, провалилась в глубокий сон и не просыпается, сколько ни тормоши. Что из глаз Уолтера вытекает какая-то черная жижа. Еще пару часов назад Бен считал обоих друзей погибшими и, наверно, должен быть благодарен просто за то, что они до сих пор живы, однако видеть их в таком состоянии оказывается непросто.
Остаток дня он мечется от одной постели к другой, лезет под руку к жрицам, шутит не очень смешные шутки и пропускает мимо ушей все рассказы о зле, живущем в окрестных песках. Сражения с чем-то подобным — удел героев. Бен — не герой и знает, как драться, лишь с теми, кто дает сдачи кулаком, палкой или чем-нибудь в этом роде. Он понятия не имеет, как воевать против штуки, которую так боятся пустынники. От мыслей об Авроре его пробирает озноб.
Лишь бы снова услышать ворчание Уолтера. Лишь бы открыла глаза принцесса, которая, кажется, даже почти не дышит, спит и спит себе, прям как в какой-нибудь сказке.
Когда Аврора погружается в ночь, жрицы, вытанцовывающие над Уолтером, враз исчезают, разбегаются по соседним домам. Кейлин уходит последней. Она с пониманием относится к решению Бена заночевать в той же комнате, что и друзья, и даже помогает ему зажечь огни в храме. Пустынница говорит, что свет — это жизнь, свет — надежда, что всем им нужно быть храбрыми, чтобы противостоять тьме вокруг и внутри себя. Но Бен не видит в ее словах предостережения: все, чего ему хочется, это как следует выспаться, пусть под головой и будет собственный китель.
Провожая Кейлин к выходу, Бен замечает, что свечи и факелы зажжены по всей Авроре, а за пределами города лишь гипнотизирующая, засасывающая темнота.
Укладываясь на полу храма, Бен разговаривает с друзьями до тех пор, пока не засыпает, убаюканный собственным голосом. Просыпается — от чьего-то присутствия, от ощущения, как будто его кто-то толкает в бок.
В комнате, между принцессой и Уолтером, но ближе все-таки ко второму, стоит Пейдж.
Заметив, что Бен не спит, она ободряюще кивает ему и возвращается к своему занятию — стирает рукавом то черное, что вытекает из глаз вояки, однако в результате масляной пакости, кажется, становится только больше. Но Пейдж это совсем не смущает: она напевает что-то себе под нос и выглядит ужасно умиротворенной, уютной, как будто быть ей нужно именно здесь и сейчас. Наверно, закончив с Уолтером, переберется к принцессе, а там и с Беном рядом усядется поболтать.
Ее умиротворенность передается ему. За действиями Пейдж Бен наблюдает лениво и сквозь ресницы, остатки сна не позволяют открыть рот и отпустить какую-нибудь подходящую к ситуации остроту. Он рад, он по-настоящему рад, что теперь не один в жуткой Авроре, что теперь ему есть с кем разделить тревогу за Уолтера и принцессу. Зная, что вахту подле них несет Пейдж, Бен готов проспать до обеда… но тут какая-то сила заставляет его глаза распахнуться, а его самого подбрасывает на ноги.
Черной пакости на лице Уолтера столько, что она уже стекает на постель, на пол.
Ладони и рукава Пейдж тоже в ней. И вряд ли она когда-нибудь станет улыбаться Бену вот так, терпеливо, с симпатией, а не смотреть на него, как будто увидела что-то странное на носке ботинка. Не говоря уже о том, что не могли корабли повстанцев настолько скоро и незаметно причалить к аврорианскому берегу.
Дальше он уже ни о чем не думает — срывает со стены факел поярче, замахивается и швыряет плюющуюся маслом головешку под ноги Пейдж. Что бы ни происходило, обжечь хрипящего, задыхающегося Уолтера ему очень не хочется. Впрочем, морок истаивает еще до того, как факел касается пола — с тихим смешком рассыпается облаком черно-рыхлого. От Пейдж остается только куча песка на полу.
Остаток ночи Бен нарезает круги по комнате, называет себя болваном и время от времени извиняется перед Уолтером. (Кажется, тому стало легче с уходом Пейдж; нет, правда легче. А принцесса до сих пор… спит. Бен пару раз подходил к ней, прислушиваясь к дыханию, поражаясь, каким же бледным стало ее лицо.) С подозрением вглядываясь в темноту за пределами храма, капитан перекладывает из руки и руку винтовку и гонит прочь мысли о том, что было бы, проваляйся он в дреме еще хоть чуть. Вряд ли что-то хорошее.
К рассвету его рассудок оказывается настолько взвинчен, что Бен едва ли не бросается с кулаками на пришедших проверить Уолтера жриц. Кейлин, которая ведет процессию, с сочувствием кладет руку на его плечо — останавливая, сообщая этим прикосновением, что все наконец закончилось, — и уводит поговорить.
Теперь Бен слушает ее уже чуть внимательнее, но все равно мало что понимает.
Выясняет только: случилось то, чего боялась Кейлин. Пусть принцесса с Уолтером и выбрались из пустыни, они все равно принесли ее с собой, в себе. Пока друзья уязвимы, пока спят, тварь, приходящая из песков, будет снова и снова тянуться к ним, раз уж забрать в прошлый раз почему-то не получилось. Неудивительно, что пустынники не горят желанием участвовать в этом кошмаре, привлекая внимание настолько злобного существа. Желающих караулить чужаков нет, а Кейлин не может рисковать своими людьми. Их и так осталось всего ничего.
Кейлин говорит, что у принцессы сильная кровь: Логан смог пережить встречу с той тварью и в одиночку, а потом так же, один, справился со всем остальным. Бен с содроганием думает, что, наверно, не зря тот вскоре слетел с катушек. А еще — что Уолтер и так со странностями, но вот видеть такой принцессу ему очень не хочется.
Кейлин говорит, что Бен тоже может последовать примеру аврориан, с наступлением ночи разбегающихся по домам и запирающихся на все замки. (Хотя всем своим видом пустынница, кажется, просит об обратном. Кто ее разберет.) Капитан смотрит себе под ноги и сплевывает от злости.
На вторую ночь к храму является Свифт.
Вообще Бен понимает, что приходящего-из-пустыни вряд ли возьмет его винтовка, однако, держа ее на коленях, он чувствует себя немного спокойнее. Капитан садится на пол лицом к храмовым дверям (и пусть, что двери для входа той штуке вряд ли нужны) и обещает себе не смыкать глаз до рассвета. Но часы в пустыне, кажется, тянутся месяцами. Бену мучительно не хватает занятия: все, что он может делать, это высыпать из ботинок песок, следить за какими-то насекомыми, лезущими на свет факелов, и до рези в глазах пялиться в темноту.
Вскоре его подбородок начинает неудержимо тянуть к груди. Пару раз Бен ловит себя на том, что кивает, и потом цветасто ругается: не додумался выспаться днем. Так или иначе, в какой-то момент его глаза все же слипаются — на мгновение, не более, — и этого оказывается достаточно, чтобы в храм пришли гости.
Уолтер чуть слышно стонет в своем забытье, и Бен, очнувшись, встречается взглядом со Свифтом. Его первой мыслью обо всем этом становится то, что майор теперь выглядит куда лучше, чем в свой последний день в Альбионе. А может, и лучше, чем когда-либо за все время их знакомства: Логан не жаловал Горелеский форт, и даже майорская форма в нем всегда просила починки.
Пожалуй, одетый с иголочки, гладко выбритый (усы не считаются), с идеальной осанкой Свифт — это тот, кем Бен хотел видеть себя до того, как они все попали в жернова революции.
Но теперь майор молча стоит на пороге храма, там, где рассеивается свет факелов, и глаза его мечут молнии. Он зол, очень-очень зол. Он будто бы отдает приказ, которому сложно не подчиниться, — а Бен все же не подчиняется и наводит дуло винтовки на Свифта. Если честно, он понятия не имеет, что случится, если все же придется стрелять, что случится, если тварь решит сделать шаг и прикоснуться к Уолтеру или принцессе. Бен не знает, как будет отбиваться, однако отбиваться он точно будет.
Ну же, двинься.
Впрочем, Свифт внутрь не входит. Они так и сверлят друг друга взглядами; Бен не уверен, сколько точно все это длится, но чувствует, что от напряжения у него уже сводит руки. Ожидая, когда же дернется… тень, он мысленно уговаривает ее не подавать голос. Потому что, наверно, изо рта Свифта может потечь та же черная пакость, что и из глаз Уолтера, а еще потому, что тогда Бен рискует ответить. Он и так едва борется с желанием заболтать эту жуткую тишину, эту темноту, эту проклятую Аврору, в которой ему приходится держать на мушке своего мертвого майора. Собеседник, пусть и такой, это последнее, что ему сейчас нужно.
Свифт наблюдает за каждым его движением.
К рассвету рубашка Бена оказывается мокрой насквозь.
Пот мерзко холодит лопатки. Не отводя взгляда от стоящего в дверях существа, капитан разминает плечи, сбрасывая оцепенение, и впервые за ночь делает нормальный вдох. Странно, но у него, кажется, совсем не осталось эмоций: ни страха, ни волнения, одно только ощущение тела, превратившегося в сжатую пружину. Даже когда Свифт, развернувшись на каблуках, уходит вниз по ступеням, Бен просто смотрит ему вслед и слегка удивляется, что не слышит звука шагов. А затем на не особо послушных ногах следует за майором, туда, к выходу, — но видит только пустую улицу, негустую темень и полоску света на далеком горизонте.
Кейлин, как и прежде, приходит, едва встает солнце. Бену кажется, что внутрь храма пустынница заглядывает с некоторой опаской, словно не зная, что именно ожидает найти. Но он бодро салютует ей флягой с водой (ну, в основном с водой), и в храме все оказывается тихо, и спящие просто спят. Так что Кейлин, расслабившись, пропускает вперед стайку жриц.
Она не задает лишних вопросов, но говорит, что Бен отлично справляется. Жрицы отмалчиваются, однако он то и дело ловит на себе их заинтересованные взгляды.
Бен ни за что не признается, что еще пара таких ночей, и ему точно понадобятся запасные штаны.
Почти весь третий день Бен слоняется по опустевшему городу, заходит в молчащие дома и читает записки, которые зачем-то оставляют друг для друга пустынники. Не то чтобы это как-то помогает ему подготовиться к наступлению темноты — даже наоборот. Просто, едва выйдя из храма, он понимает, что заснуть все равно вряд ли сможет, не позволит какая-то пакостная дрожь в руках и ногах, а убить время надо. Но в итоге смотреть в Авроре оказывается особенно не на что, и Бен возвращается к друзьям.
Он и сам не понимает, как оказывается у ложа принцессы.
Кажется, его взгляду больше не на чем остановиться, поэтому Бен, наклонившись, начинает разглядывать дыщащие магией татуировки на коже спутницы. Вскоре мысли его сами собой, будто пьяные, возвращаются к моменту, когда ее и Уолтера нашли в песках. Вспоминая, как вынимал из рук девушки перепачканный в черном меч, Бен думает, что она бы точно справилась с приходящей из темноты тварью, поняла бы, что делать, не допустила, чтобы Уолтеру стало хуже. Теперь, когда до заката остается совсем немного, ему ужасно хочется обратиться к ней, получить от нее совет… услышать хоть что-нибудь.
Поддавшись какому-то минутному порыву, он касается губами руки принцессы — теплой, мягкой руки, и почему-то думает, что Уолтер его бы за такое убил. (Даже хорошо, ха, что тот еще нескоро сможет раздавать подзатыльники.) А затем усаживается на пол, прислонившись к каменной штуке, на которой дремлет спутница. Ее присутствие за спиной пусть и на время дает ему ощущение защищенности, и Бен наконец засыпает, выбросив из головы весь кошмар предыдущей ночи.
Ближе к полуночи он понимает, что сегодня пришли за ним. Прямо как в тех записках, что оставляли пустынники.
Нет, правда. Пейдж и Свифт были знакомы спящим, а значит, могли отразиться в их снах, зловещие, искаженные. Но теперь храм заполняется людьми, которые не должны в нем находиться, поскольку сгинули много лет назад, людьми, которые знакомы исключительно Бену. Ему даже не приходится засыпать на минутку, достаточно лишь один раз опустить взгляд на пол (а может, он еще с вечера просто дремал наяву?).
Когда в аврорианский храм беззвучно входят его братья, Бен лишь отстраненно думает, что стал старше каждого из них. Когда замечает отца, удивляется, что воздух не пропитался запахом выпивки: под конец тот только о ней и думал. При виде матери у него немного пересыхает во рту, но Бен все равно не совершает лишних движений, так и сидит в ожидании, с ногами взобравшись на каменное ложе, чуть потеснив принцессу.
Лица братьев немного меняются каждый раз, когда он моргает.
Но, наверно, так и должно быть: за столько лет он определенно забыл, как выглядели эти трое, и даже приходящий-из-пустыни, влезший в его голову, не может ничего с этим поделать. Лица родителей более четкие. Отец смотрит на него оценивающе, выжидающе, мать — с сочувствием и укором, как бы пеняя, что засиделся допоздна. Но есть в глазах полуночных гостей что-то общее, какой-то странный блеск, хищность.
Сначала они не решаются подходить. Но потом к Бену все-таки нерешительно приближается мать — возможно, потому, что он вглядывался в ее силуэт дольше всего, вспоминая, как же дорога когда-то была ему эта женщина. (Ниже него почти на две головы, иссохшая от тяжелой работы — неудивительно, что она погибла, потеряв сразу трех сыновей.) Мать тянет к нему руку, гладит по щеке, и Бен даже поражается тому, что у нее ее руки. Даже запах ее. И платье.
Остальные фигуры за плечом женщины становятся ближе.
Бен не торопится прерывать все это. Сперва желая узнать, что еще приготовила ночь, а затем — понимая, что его засасывает, да уже засосало в какой-то чернильный кошмар. Те пустынники из записок часто сами уходили в темноту, чтобы присоединиться к кому-то из близких. Возможно, он начинает их… понимать. Но все-таки не настолько, чтобы не перехватить запястье стоящей перед ним женщины, когда она пытается дотронуться до принцессы.
Вообще он ожидает, что тень отрастит когти или сделает еще что-то в таком же духе, но та лишь ужасно по-настоящему поникает, сжимается, разочарованная его сопротивлением. Какое-то время они лениво борются над спящей, и Бен особенно четко осознает, что в храме никто не издает звуков. Даже Уолтер не стонет: его забытье этой ночью кажется настолько глубоким, что пути обратно будто бы нет.
В конце концов мать отдергивает руку, а ее рот округляется в крике. Ну и пусть.
Отбросив от себя существо, из глаз и рта которого льется черная жижа; оттолкнув ногой еще одно такое же существо, лицо которого никак не может определиться, каким ему быть, Бен хватает винтовку и готовится к своей самой длинной и героической ночи в Авроре.
Принцесса и Уолтер просыпаются на следующий вечер.
"не стучи головой по батарее — не за тем тебя снабдили головой"
И снова рублика "игры, которые притворяются, что они Твин Пикс". Эта — классная! Настроением и количеством персонажей похожа на первую Deadly Premonition. И обзорщик провел хорошую работу.
Насколько я понимаю, ее то ли никак не переведут на английский, то ли сейчас как раз переводят на английский, а о русском языке и речи даже не идет. Поэтому посмотреть можно только так.
"не стучи головой по батарее — не за тем тебя снабдили головой"
Дайри выглядят так, будто настали последние времена. Грустненько, но куда-то бежать пока лень.
Последние пару недель как на работу ходила в Genshin Impact. Исследование вроде закончила, но играть тянет. Классная и душевная игра, в которой у каждого НПС есть свой голос)
"не стучи головой по батарее — не за тем тебя снабдили головой"
Который день уже собираюсь сделать пост про необходимость осторожного обращения с огнем, но силушек на что-то осмысленное не хватает даже в отпуске. В общем, вот.
ПодробностиДети (это скорее всего) подожгли сухой камыш у реки. Огонь начал распространяться и просто так, и по ветру, спустя минут пятнадцать полыхала половина берега. От камыша начали гореть деревья на участках, которые к этому самому берегу прилегали; потом огонь пошел по земле дальше, к домам. Но не дошел))
Сначала тушили участок соседа, на котором была куча деревянных строений, сараев с соломой для животных и всего остального, а потом — участок родителей, на котором дача. Тушили силами таких же соседей, потому что пожарной станции в станице, как оказалось, нет, вызвали машину аж из другого поселения. В итоге пожарные приехали, когда огонь уже ушел к другим домам. Там полыхало, считай, через дорогу, даже не представляю, что чувствовали жители.
Сначала даже не верилось, что это все серьезно, но стало страшно, когда повалил гадостный черный дым. Если в светлом еще можно было как-то дышать, то от черного болело в горле и слезились глаза. Ну и пеплом чернющим сверху посыпало, добро пожаловать в Сайлент Хилл, блин. Боялась, что надышимся с братом, но обошлось.
Здорово, кстати, что соседский участок, а потом наш тушили, в принципе, не особо знакомые друг с другом люди, и несколько человек при этом жили достаточно далеко. Такие дела. Зато от мыслей о работе отвлеклась максимально)
"не стучи головой по батарее — не за тем тебя снабдили головой"
Сходили сегодня на новый мульт — "Рейя и последний дракон". Проходная штука, на самом деле, но нарисовано хорошо. Пока смотрела, в голове крутилась только одна мысль: достали фильмы о сильных женщинах! Хочу фильм про сильных мужчин! Про сильных всех! И адекватных! А пока остается только пересматривать любимое старье и ностальгировать о том, какими же вменяемыми были персонажи, пока со всех стороне не стали продвигать повестку.
"не стучи головой по батарее — не за тем тебя снабдили головой"
Отзвонились из поликлиники, завтра пойду делать прививку от коронавируса. Чет жутковато. Может, кто-нибудь делал, испытывал побочки?
Апд, день второй.
В принципе, все терпимо. Вчера была "тяжелая" голова, работалось сложновато. Температура — 37.1, болела рука, но прошло после "Зодака". А, и в горле почему-то першило. И еще соль на вкус стала горькой О_о
Сегодня температура 37.2, при нажатии побаливает место укола (проснулась с утра от боли, лежала на этом плече). Остальное вроде в норме, работать уже легче. В общем, пока не страшно)
Еще раз апд.
Вчера сходила на вторую прививку. В принципе, побочки те же: озноб, слабость, побаливают мышцы и место укола. Но голова ясная, работалось нормально. Уже вчера к вечеру начала забывать, что в организм ввели чего-то не то. Однако уже второй день налегаю на сладкое, а сегодня еще и английский пропущу. Потому что хоть есть оправдание!
Через три (вроде) недели пойду сдавать на антитела.
"не стучи головой по батарее — не за тем тебя снабдили головой"
Вообще у меня в этом году 10 лет с окончания школы. В феврале будет встреча выпускников — какое-то время всерьез собиралась пойти, но потом посидела в чатике, поймала пару флешбэков и поняла, что видеть большую часть этих людей все-таки не хочу. Однако теперь как-то неспокойно. Такое ощущение, будто, не знаю, какой-то поезд уходит, а ты еще даже не на вокзале)
Да и ладно.
Давно уже не находила хороших русских фолк-групп, но вдруг повезло. Крутые и теплые ребята.